Начавшись как вполне невинное знакомство, эти отношения затем переросли в нечто большее - в любовь между взрослым актером и несовершеннолетней девушкой. Правда, произошло это не сразу. Первое свидание Пороховщиков назначил Ирине через год после их первой встречи. Причем повел ее не в кино или в какое-нибудь кафе, а в пивной бар на Таганке, где обычно собирались актеры местного театра. Большинство коллег актера тогда подумали, что Пороховщиков пришел со своей внучкой.

Между тем эти отношения не могли остаться незамеченными в театре, где работали влюбленные. Причем, когда правда вскрылась, все громы и молнии были направлены в одну сторону - в сторону Ирины. События развивались следующим образом.

В 1981 году Ирина вместе с театром отправилась на свои первые гастроли - в Барнаул. Пороховщиков с ними не поехал, так как был на съемках. Оттуда в один из дней он и позвонил Ирине. К сожалению, их разговор услышала соседка Ирины по комнате и уже на следующий день разнесла по всему театру новость о том, какие близкие отношения установились между актером Пороховщиковым и костюмером Жуковой. И вот уже секретарь партийной организации театра собирает экстренное собрание коллектива с одной целью - осудить «безобразное» поведение костюмера. Собрание длилось более часа и стараниями ярых борцов за «чистоту риз» шло к своему логическому завершению - изгнанию из коллектива «провинившейся». Но тут на защиту девушки внезапно встала актриса Вера Алентова, которая заявила: «Оставьте ее в покое. Если она уедет в Москву, я уеду вместе с ней». И это выступление возымело на остальных присутствующих отрезвляющее действие - девушку не стали наказывать.

А что же Пороховщиков? Как ни странно, но его эта история почти не коснулась.

И. Жукова-Пороховщикова вспоминает: «Наша семья сложилась вопреки всему - все было против нас. Его мама, которую можно было понять: ну что могла дать ее сыну 16-летняя пигалица? Его друзья, которым он нужен был холостым - встречи, вечеринки. Да и он сам был тогда другим. В первые годы нашего романа он не верил, что со мной можно построить отношения на всю жизнь. Он к женщинам относился несколько свысока, у него всегда было много поклонниц, цветов и подарков после спектаклей. Он просто не привык принадлежать одной женщине. Ему совершенно не нужна была семья, хотя по натуре он семейный человек...

Я страдала, переживала. Он мог прийти домой ночью, я ему звоню, спрашиваю: что случилось, почему не позвонил? А он мог сказать: а кто ты такая, чтобы задавать такие вопросы? И я ему говорила: я твоя жена...

Его друзья вообще не замечали меня. Как-то, помню, Саша, Филатов, Друбич снимались у Соловьева в Колумбии (речь идет о фильме «Избранные», который снимался в 1982 году.
– Ф. Р.). Он уехал на месяц, я думала, у меня жизнь закончилась. Не представляла: как это я месяц проживу без него? Я каждый день вычеркивала в календаре дни. И я решила - поеду его встречать. Я позвонила одному из Сашиных друзей и попросила взять меня в машину. Он отказался. Но я все равно приехала в аэропорт. В белом сарафанчике, с цветами... И я так сильно волновалась, что меня таможенники пропустили за эту черту, ее уже «заграница» называют. И вдруг я вижу, что Сашу встречает другая женщина. Ее привез Сашин друг, который не хотел брать меня в машину. Я стою в стороне: не жена, не невеста. Кончилось тем, что Саша взял мои цветы и передарил их той женщине. И мимоходом сказал: «Я тебе позвоню...»

Перелом к лучшему в их отношениях наступил в середине 80-х. Пороховщиков внезапно изменился как внешне, так и внутренне. Например, вместо «моя девушка» он стал называть Ирину «моя невеста». Если раньше ей приходилось искать его, то теперь он сам приезжал к ней в институт (она училась на театроведческом факультете ГИТИСа), отвозил домой. Переживал, если она задерживалась.

В творческом плане 80-е годы сложились для Пороховщикова в целом удачно. Он играл главные роли в Театре имени Пушкина, снимался в кино. С его участием вышли фильмы: «Избранные» - 1983, «Возвращение с орбиты», «Лунная радуга» - «Завещание профессора Доуэля», «Канкан в английском парке» - 1985, «Первоцвет» - 1986, «Мафия» (ТВ), «Огненные барабаны», «Живая мишень» - 1989, «Битва трех королей», «Все впереди» - 1990.

В 1987 году Пороховщиков дебютировал как режиссер-постановщик - снял криминальную драму «9 Мая» по сценарию Виктора Мережко. Фильм был удостоен специального приза «За исповедальность» на кинофестивале в Твери.

Через четыре года он снял еще один фильм - «Цензуру к памяти не допускаю», который был удостоен Главного приза «Золотой парус» на Международном кинофестивале российских фильмов в Сан-Рафаэле (Франция) в 1993 году. В этом фильме Пороховщиков выступил в трех ипостасях: режиссера, сценариста и исполнителя главной роли.

В октябре 1992 года, в дни премьеры фильма в кинотеатре «Октябрь», Пороховщиков едва не погиб в автомобильной аварии. В тот день он возвращался домой на своем стареньком «жигуленке» (был приобретен еще в начале 70-х) и на одном из перекрестков столкнулся с встречным автомобилем. К счастью, удар пришелся в противоположную от актера сторону, и ему удалось избежать печального исхода. А вот автомобиль ремонту уже не подлежал.

Между тем главная роль в собственном фильме была тем редким случаем в 90-е годы, когда талант Пороховщикова был востребован по-настоящему. В остальных экранных ролях ему доставался весьма посредственный материал. Так было в фильмах: «Тридцатого» - уничтожить!» (1992), «Хагги-Траггер» (1993).

Что касается личной жизни, то здесь Пороховщиков продолжал играть одну роль - мужа. При этом складывалась она по-всякому.

И. Пороховщикова рассказывает: «Когда мы ссорились, я собиралась на юг уехать, к родственникам. Сказала, что мне все надоело, и уехала. Но не доехала, а пошла к подруге, и мы с ней: и ее мужем завалились в ночной клуб: погуляли, потанцевали, а потом я позвонила Саше: «Я согласна возвращаться домой». Он приехал, ни слова не сказал и увез меня. Раза два у меня так было, он давал мне возможность перепсиховать - и ни разу не упрекнул. Он испугался, что это может быть серьезно и что это та грань, через которую нельзя перешагнуть...»