— Придется составить акт и доложить о тебе в комиссию при горисполкоме, — говорит Алла. — С Сабиром мы разберемся, но постарайся понять: наказание ты заслужил. Верно?

— Не знаю, — ответил он.

Может быть, действительно не знает. Стреляют же из ружья иные дяди в незадачливых любителей чужих фруктов. А этому все-таки шестнадцать. Сабир для него наверняка пострашнее садовых воров.

“Какой-никакой, а за обеденный перерыв выточил, — поднимаясь к себе, думал я. — Алла, конечно, сделает представление, но кому-нибудь из нас надо вплотную заняться интернатом”.

Интернатом мы занялись основательно. Но это было потом, после… А сейчас мне позвонил Анатолий, и его сообщение круто изменило главное направление поиска.

Опять, уже в четвертый раз за сегодняшний день, я проезжал по Морской улице.

“Колесов А.Н.” — на дверной табличке. Так и есть: именно здесь я побывал сегодня утром. Еще до того как мне открыли, я вспомнил высокого, аскетического типа мужчину средних лет. Он не проявил ни малейшего желания пропустить меня дальше прихожей, вежливо, но совершенно безразлично выслушал и отрицательно покачал головой. У меня осталось чувство, будто разговаривал с глухонемым, и еще: не нашедшего выход раздражения.

Нажимая кнопку, ловлю себя на желании сделать это помягче, будто от силы звонка зависит: сообщит ли мне А.Н.Колесов что-нибудь стоящее или в последний момент передумает.

В дверях знакомое лицо хозяина, и на этот раз приглашающий жест, сопровожденный коротким:

— Прошу.

В комнате меня встречает Анатолий, быстро вполголоса говорит:

— Внучка тяжело больна, сейчас вроде лучше.

Теперь понятно, откуда эта щемящая тишина в квартире, откуда безразличие к чужой беде. Мы, занятые своими профессиональными делами, часто упускаем из виду вот такие привходящие обстоятельства и поверхностно судим о людях, с которыми сталкиваемся в процессе сыска. Однако через несколько минут мне было уже не до отвлеченных рассуждений. Выслушав Колесова, я снова стал сыщиком, и только им.

— Вчера вечером раздался треск мотоциклетного мотора. Это было очень громко. Прямо под балконом. Мотор не заводился, а буквально грохотал с короткими интервалами. Так продолжалось долго. Я потерял терпение, вышел на балкон. С мотоциклом возился какой-то парень. Я крикнул ему, чтобы он откатил мотоцикл подальше, здесь больная, но он и не услышал меня… Грохот стоял неимоверный. Наконец мотор завелся, и он уехал. Вот, собственно…

Видимо, по моему выражению Колесов понял важность сказанного и добавил;

— Я не думал, что этот эпизод может вас заинтересовать. Да и не до того утром было: всю ночь не спал.

— Простите, Александр Николаевич, за беспокойство, но все это действительно очень важно. Какой был мотоцикл?

— С коляской. А марки не знаю, — и, предваряя возможный вопрос, — номера тоже.

— А парень?

— Среднего роста, широкоплечий. В отношении возраста точно сказать затрудняюсь. Просто видно, что… одним словом — парень.

— Не припомните время? Поточнее…

— Ровно в девять сестра сделала укол… Да, тут же после ее ухода. Минут пятнадцать десятого. Ну, может быть, с небольшим отклонением.

Чтобы сориентироваться, я вышел на балкон.

Улица параллельна Морской, их разделяют здание с бытовым учреждением и этот дом. На улицу из дома нет ни одного выхода, значит, оставить здесь мотоцикл можно было только умышленно. Неужели все-таки он?.. Но тот высокого роста — это утверждали и Самедова и Хабибов. Рост… Колесов видел его отсюда, с третьего этажа. Высота не бог весть, а все-таки искажает…

— Как он был одет? На голове… Что было у него на голове?

— Вот этого не заметил. Нет, не помню.

— Куда он уехал?

Колесов указал в противоположном от центра направлении к бакинской магистрали.

Ну что ж, спасибо свидетелю А.Н.Колесову, и внучке его — быстрейшего выздоровления.

Я обошел еще квартиры, выходящие на улицу, оба переулка и двор теперь меня не интересовали. Я надеялся, что кто-нибудь из жильцов тоже выглянул на шум и случайно запомнил номер мотоцикла, хотя бы частично. Обход не дал ничего нового, хотя кое-кто из жильцов и обратил внимание на треск незаводившегося мотоциклетного двигателя.

Возвращаюсь в горотдел, а голова — кругом, мысли обрывочные, противоречивые. Опять мотоциклист? Как наваждение какое-то. Мало ли кто мог оставить мотоцикл у дома. Совпадение во времени? Даже гениальные открытия не гарантированы от такого совпадения, а тут, подумаешь, приехал парень на мотоцикле, а в это время за квартал от него кто-то грабил Самедову… А если все же мотоциклист, так обязательно тот, что обокрал Саблина? Жалкий похититель тигренка и преступник, решившийся на вооруженное нападение? Что их связывает? Мотоцикл? Половина здешней молодежи имеет мотоциклы. Зажигание отказывает? А у кого оно не барахлит… Нет, зажигание — не след протектора.