На рассвете 20 февраля мы начали подготовку. Днем начало теплеть, но когда мы начали грузить скромные пожитки в машины и танки, вдруг повалил снег и поднялся сильный западный ветер. Мы двинулись в непроглядную тьму. Мы едва могли разглядеть, что творится даже в метре перед машинами. Танкисты сидели на крыльях машин и давали указания водителю. Броня танков и комбинезоны танкистов были покрыты сантиметровым слоем снега. По спинам людей бежала талая вода. Иногда мы замечали отблески выхлопа впереди идущей машины — единственный ориентир, указывавший нам направление. Колонна уже давно рассыпалась. Одиночные танки и машины снабжения катили сквозь призрачную ночь навстречу новому утру. Перед самым рассветом снегопад закончился. Мы были в Карловке — большой деревне на шоссе Полтава — Красноград.

Прошло несколько часов, прежде чем рота смогла разбить лагерь в полном составе. Часть танков вышла из строя и требовала внимания механиков или буксировки, если повреждения были значительными. Вечером мы снова двинулись в путь. Ночь была звездная и морозная. Командиры уверенно стояли в башенных люках. На обледеневших дорогах танки начали скользить. Около полуночи мы достигли Краснограда, и тут произошла авария, задержавшая движение. Несколько танков соскользнули по льду в низину на выезде из Краснограда и столкнулись. Танки командира Майердресса и его адъютанта и танки Рифкогеля и Зибенкопфа столкнулись на наклонном участке дороги и получили серьезные повреждения. Пришлось их отбуксировать. Возобновить движение мы смогли только с рассветом. Потом мы долго ползли по однообразным русским степям, укрытым глубоким слоем снега. Если бы не телеграфные столбы по правую руку, мы, наверное, даже и не поняли бы, что едем по дороге.

Противник приближался к дороге справа, угрожая ударить нам во фланг.

Первая рота получила приказ атаковать. «К бою! Танки — вперед!» Мы обошли крайние дома Перещепино и развернулись в линию. Нам встретилась русская пехота, с которой мы стали сражаться на ходу. Несколько противотанковых ружей открыли огонь, но мы быстро уничтожили их сосредоточенным огнем. Заговорила артиллерия. Взрывы не причиняли нам вреда, и обстрел резко прекратился. К вечеру мы выполнили задачу. Около полуночи, после нескольких часов бесцельных блужданий из-за того, что шедший в голове ротной колонны Рифкогель сбился с дороги, мы заночевали в деревне. 4 утра: тревога!

Весь 3-й танковый полк изготовился к бою южнее Перещепино и атаковал противника между Орелькой и рекой Самарой. Наступило 22 февраля.

Двумя волнами, сначала 1-м, а потом 2-м батальоном, мы атаковали на юго-восток через граду холмов в направлении на село Вербки, находившееся в 50 километрах от нас.

Тем временем дивизия «Дас Райх» повернула на север, при мощной поддержке пикирующих бомбардировщиков форсировала Самару у Павлограда и заняла Вербки. Здесь произошло соединение ударных групп дивизий «Тотенкопф» и «Дас Райх». Между тем колонна, наступавшая на левом фланге нашей дивизии, заняла Орельку, прикрывая обнаженный фланг дивизии с севера. Советская 1-я гвардейская армия продолжала наступление.

Части советской группы Попова уже были отрезаны силами армии, наступавшей правее нас, однако пять вражеских танковых корпусов продолжали двигаться на юго-запад перед фронтом армии Гота.

Ударная группа дивизии «Дас Райх» ворвалась на южную окраину Лозовой. Правофланговая колонна вошла в Веселое. Наш танковый полк наступал западнее. Другие части рвались от Орельки на восток и северо-восток. На оборону Лозовой противник бросил крупные силы. Здесь нашему полку пришлось выдержать ожесточенный бой. 2-й батальон прорвался в Панютино, создавая возможность для развития атаки.

27 февраля фронт противника рухнул. Танковый корпус СС вышел к железнодорожной линии Лозовая — Орелька. Преследование противника 28 февраля позволило продвинуться дальше на север. Первая задача была выполнена — ударная группировка Попова потерпела поражение. Основная ее часть была уничтожена нашей дивизией при поддержке частей «Дас Райха» и «Лейбштандарта» в ходе трехдневных боев под Еремеевкой. Отдельные части противника, которым удалось прорваться, еще несколько дней беспокоили наши тылы, прежде чем были уничтожены. Тело командира советского 15-го гвардейского корпуса было обнаружено неподалеку от командного пункта танкового корпуса СС.

4 марта мы соединились с остальными частями. На следующий день дивизия СС «Тотенкопф» завершила разгром окруженного противника, одержав тем самым важную победу.

Наступление продолжилось 6 марта. Состояние дорог ухудшилось. Толстый снежный покров замедлял движение, особенно когда мы готовились наступать дальше на север. Валки были заняты. Ольшаны стали легкой добычей для «Тотенкопфа». Вот уже в третий раз в этой войне начиналась битва за Харьков. Мы занимали позиции к северо-западу от города на рубеже Дергачи — Ольшаны.

11 марта дивизия «Лейбштандарт» внезапной атакой сумела ворваться в город. Противник ответил контратаками с северо-востока на участке нашей дивизии. Наш фронт растянулся до реки Харьков. Части нашей дивизии выдвинулись в направлении Чугуева и Рогани, чтобы перерезать шоссе, ведущее на юго-восток.

15 марта после успешного танкового боя к северу от Рогани наша дивизия вышла к дефиле в районе Чугуева и перекрыла его.

После этого успеха 3-й танковый полк продолжил наступление на север почти до самого Белгорода.