— Ладно, — встрепенулся командир, взглянув на разбитый циферблат своих часов. — Который теперь час?

— Половина первого ночи.

— Тогда ложись спать. Если чеченцы не ушли, то с утра будут нас откапывать, и мы их услышим. А если ушли, то начнем сами откапываться. Там завал большой?

— Метра три прохода завалено и неизвестно, сколько снаружи насыпало. Там ведь обязательно должна была сойти лавина.

— Ложись. Отдых.

Романов закрыл глаза и расслабил ноющее тело.

Тревожные вопросы заплясали в голове мотыльками: почему все это произошло, как исправить ситуацию, что делать дальше? Вдруг дудаевцы все-таки решат откапывать завал, чтобы добраться до них. Напора и упрямства им не занимать. И горы они знают лучше. Нашли же они пещеру. А как вели их от самой речки. Двумя группами с разных сторон. Да и сама засада у речки была организована достаточно грамотно, словно чеченцы знали о появлении разведгруппы в этом районе.

Досада оттого, что вспомнил ваххобитскую засаду, обида на самого себя, огорчение, даже жалость к самому себе ледяным потоком прокатилось в голове, вызывая дрожь во всем теле. Вожделенный сон как водой смыло.

Все шло не так с самого начала. Странный приказ, исходящий из штаба группировки направить в заданный квадрат группу спецназа, без какой либо цели и ожидать на месте дальнейших распоряжений, был зачитан начальником разведки. Группу скомплектовали перед самым выходом сборную, половина состава была, как говорится, из «залетчиков»: кого-то поймали с выпивкой, кого-то с нарушением распорядка дня, а кто-то просто не понравился своим командирам по каким-то их личным соображениям. Да и сам старший лейтенант Романов числился в списке нарушителей. К тому же, группу наспех вооружили Абаканами, не дав ни одного Калаша, наскоро объяснив принцип работы и предоставив по одному рожку для пробной стрельбы.

За неделю до этого какой-то полковник из проверяющих приехал к соседям вэвэшникам и увидел, как старлей сидя в майке и трусах на скамейке муштровал бойцов, заставляя их отжиматься на кулаках. Возмущенный нарушением формы одежды офицера спецназовца, полковник приказал остановить «безобразие», (это ж какой пример подчиненным подаете, товарищ старший лейтенант!) за что был послан Романовым открытым текстом, куда подальше, дескать, занимайся своими вованами, а в наши палестины не лезь, мы, мол, с вами даже не из одного министерства. Полкан, естественно, к начальству, к командиру сводного отряда, а тот из соображений поддержки в личном составе уставных взаимоотношений обещал примерно наказать.

И вот группа укомплектована и уходит на задание.

Все по науке: авангардный дозор, основная часть, арьергард. Вроде бы знакомая местность. Вокруг лес, горы. И погода фортит — с утра туман, к обеду зарядил дождь. Мечта разведчика. К полудню почти подошли к точке «Ч». Осталось немного, всего лишь пройти по балке и пересечь реку, а там, на высотке занять позицию над Бакинской трассой и ждать зеленого свистка, как говорится.

Только вот, когда из этой самой балки, больше похожей на горное ущелье, выходили к речке, группу обстреляли с криками «Аллах Акбар!» сразу с трех направлений. Бойцов в авангарде Недосекина и Мальцева сняли первыми же выстрелами. Потом дудаевцы стали бить не прицельно, а для пущего страха, видимо, собирались брать живыми, но радиста Скворцова ранили сразу, да заодно и рацию вдребезги разнесли. Романов быстро перестроил группу в круговую оборону, да толку мало, местность открытая и боевики, ведущие огонь сверху, могли бить прицельно.

Спецназовцы извивались ужами между камней, избегая смерти, но свинцовый звенящий град сыпался на головы. Трех бойцов убили, целая куча ранений разной степени тяжести. Самому Романову осколком камня, выбитому пулей, чуть не вышибло глаз, когда тот высунулся из-за валуна для того, чтобы оглядеться и наметить пути отхода.

И тут боевики прекратили огонь. С правого берега балки раздался крик:

— Эй! Не стреляй, спецназ. Говорить будем.

Переговорщики, мля… Цену таких переговоров старлей знал прекрасно. Он передал по цепочке, чтобы были готовы по его команде хватать раненых, погибших, кого смогут унести, и бежать вверх по течению речки. Там вроде бы местность поудобнее, а в сторону трассы их точно не пропустят и именно в том направлении будут ждать отступление группы. Дело за малым, чем-нибудь отвлечь чеченцев. Всего ничего. Раз плюнуть.

Тем временем со стороны боевиков послышался новый выкрик:

— Ну, что? Говорить будем, или хотите подохнуть как собаки? Вы окружены и людей у вас мало. Лучше давай поговори. Даем пять минут.

Романов жестами подозвал сержантов Страхова и Пушкарева.

— Пушкарь, когда рванем отсюда, будешь прикрывать отход. Поэтому, как команду услышишь, ломись, словно лось на водопой и займи позицию вон за теми камнями. Видишь? Возьми себе кого-нибудь в помощь.

— Я Прохорова возьму. Он бегает быстро.

— Добро, Саня. Сам ему обрисуй ситуёвину, только шустро. Здесь не задерживайтесь — постреляли и отошли, постреляли и отошли. Геройствовать не надо. Теперь ты, Кошмар, слушай. Как ломанем, займешь вторую точку. Видишь взгорок? Нам необходимо поменять положение вещей. Сейчас они на верху, а нам надо, чтобы мы оказались выше. Так что не стесняйся пробежаться хорошенько. Возьми с собой снайпера. Вопросы?

Сержанты пожали плечами, мол, какие тут на фиг вопросы, сваливать надо. Старлей обернулся к засевшему рядом с ним гранатометчику: