В 1986–1990 годах сложился слой «кооператоров». Часть из них была натуральными жуликами, но ведь далеко же не все. Многие люди стали очень неплохо зарабатывать на строительстве гаражей и коровников, торговле книгами, машинами, создании мебели, пошиве одежды.

Люди компетентные говорили кооператорам: — Берите кредиты! Берите побольше кредитов! Большинство предпринимателей кредиты не брали, а взяв, старались как можно быстрее вернуть. Страх перед долгами пришел к ним из всего опыта жизни в СССР, из опыта частной жизни, когда «перехватывали» трешку или десятку до зарплаты.

В 1991 году доллар резко «скакнул», обесценивая накопления в рублях. Тот, кто брал кредиты, выиграл — деньги обесценивались на глазах, отдавать приходилось малую толику взятого. Кредиты помогали удержаться на плаву в самое трудное время.

Тот, кто кредитов не брал, очень часто совсем разорился или по крайней мере резко обеднел. По разным данным, вылетело в трубу от 60 до 80 % кооператоров. Впрочем, большинство из разорившихся вскоре снова «поднялись».

По мнению большинства моих экспертов, это была запланированная государством акция: разорение всех, кто не связан с банками или с государством. Всех «не своих». Если это и так, то в период кооперативов люди в России получили важнейший урок: они очень четко осознали, что в рыночной экономике важно не произвести, а продать. В СССР с его вечным дефицитом на все, было не так: главное было именно произвести. Правила жизни изменились, и для их усвоения требовалось время.

• Остается удивляться, как мало времени потребовалось для того, чтобы прочно усвоить уроки.

Период обвала рубля тоже принес свой урок: о роли банков и финансового капитала в современной экономике. Этот урок тоже был быстро и прочно усвоен.

Сначала жители России попали в один период развития капитализма, а потом в совершенно другой. Сначала, в 1993–1998 годах, доллар был «дешевым». Рост доллара сознательно сдерживался с помощью ГКО — Государственных краткосрочных облигаций. Доллар тогда стоил 5–7 рублей.

После дефолта 1998 года наступила эпоха «дорогого доллара», стоившего порядка 25–30 рублей.

Естественно, дефолт ударил по многим производствам, по многим предпринимателям — особенно по тем, кто был связан с ввозом-вывозом чего-то. А еще больше по «слишком честным», кто не сделал достаточных «черных» запасов. Многие потеряли, и много: в пересчете на доллары зарплаты и доходы падали в 5–6 раз. В 1997 году зарабатывал человек 600 долларов — а в 1998-м та же работа стоит уже 100 долларов…

Как это чаще всего и бывает, рядовой человек попросту не понимал, что происходит. Где-то «наверху», в разреженных высях политики, происходило что-то, чего он толком не понимает. Естественно, повторялась история с «имуществом КПСС» — люди кинулись искать гадов, которые «украли ГКО».

Не буду спорить — очень может статься, кто-то ГКО и украл; в наше время нельзя ничему удивляться. Но если даже кто-то и погрел руки на ГКО, период «дешевого доллара» очень положительно сказался на экономике России. Стало выгодно ввозить и вывозить. Законодательство не поощряло производства, но «зато» поощряло торговлю и перепродажу.

Эту эпоху «блошиных рынков» и оптовых закупок на базах, времена эдакого «торгового романтизма» помнят многие, даже сравнительно молодые люди. В 1992–1997 годах один и тот же товар на базе стоил в два, в три раза меньше, чем в магазине, инфляция галопировала от 5 до 20 % в месяц, зарплату регулярно задерживали на несколько недель, а то и месяцев…

• Большинству населения было «весело», особенно в 1993–1996 годах!

Много было крику о «распродаже страны», и сейчас задним числом порой хочется ехидно спросить: ну, и много ли скупили иностранцы? Что ж они не заполонили всей российской экономики, не подчинили себе страну, не закупили все наши города и веси?

Еще больше орали тогда о неслыханном национальном унижении, о превращении русского народа в толпу лавочников. А под эти завывания в страну благодаря дешевому доллару хлынул поток оргтехники, компьютеров, автомобилей, продовольствия, одежды, самых разнообразных вещей и изделий. Многим пришлось тяжело именно потому, что не умел и не хотел ничем торговать. Это было время, когда люди потеряли одно и еще не умели приспособиться к другому, они тяжело страдали не только от материальной нужды, но от непонимания происходящего.

Были и серьезные издержки — например, когда ввезенные «из-за бугра» куриные окорочка оказались дешевле мяса, произведенного в России. В деревнях резали скот и продавали мясо перекупщикам за сказочный бесценок (скажем, осенью 1992 года мясо можно было купить за 7 рублей килограмм, а в Красноярске его продавали по 40 и по 60 рублей за тот же самый килограмм). А правительство, получается, поддерживало не своего производителя, а американского фермера.

• Безобразие? Вне всякого сомнения.