— И вы, значит, решили…

— Погоди. Дойду и до наших трудов. Но сначала хочу тебе напомнить, что самое загадочное явление в природе — это человек, мы с тобой. Людской род существует около миллиона лет, но только сейчас делаются первые успешные попытки разобраться в сущности процессов, которые происходят внутри нас. Знаешь, меня всегда охватывает бешенство, когда я думаю, насколько варварски, бессмысленно растрачиваем мы удивительные, поистине волшебные качества, заложенные в любом человеческом организме. Сколько людей проходят по жизни бледными тенями, не использовав и тысячной доли процента собственных богатств! Я уверен, даже у гениальных, выдающихся людей коэффициент полезного действия — величина весьма незначительная.

— Ну, тут ты явно перегибаешь.

— Ничуть. Припомни сказочные способности индийских йогов — многие из них могут легко управлять биением своего сердца, в состоянии останавливать все жизненные процессы и одним усилием воли погружаться в анабиоз. Француз Лидоро, наш соотечественник Куни и другие чудо-счетчики могут смело тягаться с быстродействующими электронными машинами. А ведь есть и невыясненные до сих пор возможности человека. Давно ли мы узнали о кожно-оптической чувствительности? А завтра, быть может, будет известно о том, что кто-то умеет читать мысли соседей.

— Это уже из области фантастики.

— Ты прав, я немного увлекся. Так что я хочу сказать? Любой из нас — уникальная, совершеннейшая разумная машина, и преступно оставлять ее коэффициент полезного действия таким низким. Если мы научимся стимулировать психическую деятельность человека, управлять ею, перспективы открываются поистине безграничные. И дело не только в том, что можно будет победить нервные заболевания. Сколько вокруг так называемых здоровых людей, которые на самом деле подвержены страшным душевным недугам: преступники, пьяницы, развратники, просто глупцы. Но ведь они все члены нашего общества, и каждого надо сделать Человеком с большой буквы! Ты скажешь — воспитание, воздействие коллектива. Согласен. Но если добавить еще и психотерапию, результат будет получен и быстрее, и надежнее. Мы поставили перед собой задачу: пробуждать по своему желанию скрытые резервы человеческого мозга. Пути к решению проблемы намечены. И я верю, наступит время, когда не станет больше неодаренных, серых людей. Произойдет полный расцвет личности. Гениальность станет уделом большинства…

— Сомневаюсь что-то. Только представь: миллион Пушкиных, два миллиона Эйнштейнов, три миллиона Эдиссонов… Каким же надо быть сверхгением, чтобы разобраться в трудах такой армии мудрецов!

— М-да! Тут действительно надо подумать. Но не будем впадать в вульгаризацию. Действительность окажется, несомненно, и сложнее, и проще, чем мы можем сейчас представить.

— И потому вернемся к сегодняшним дням.

— Вернемся. Так чего мы пока достигли? Хотя нет, еще чуточку теории. Иначе не поймешь. Есть предположение, что главную роль в нашей нервной системе играет химическая регуляция передачи возбуждения от одной клетки к другой. Известны вещества, которые вызывают у людей симптомы психических заболеваний — так называемые психотомиметики, или фантастики. Видимо, они приводят к тончайшим молекулярным сдвигам в организме, и четкая нервная система разлаживается. А нам удалось найти вещества, вызывающие реакцию иного рода. У человека наступает состояние, при котором он начинает проявлять необыкновенные способности. В частности, создан препарат, искусственно создающий явление гипермнезии. Я не случайно начал с него — этот этап сейчас наиболее разработан. Если ввести в кровь наш С-41, происходят форменные чудеса. Можно по желанию вспомнить в мельчайших подробностях любой из прожитых тобой дней, чуть ли не с младенческого возраста, Можно наизусть цитировать все, когда бы то ни было читанные тобой книги, вспоминать лица случайно встреченных людей. Примерно через сутки человек приходит в свое обычное состояние и чувствует себя прекрасно. Пока практический смысл нашей работы, как сам понимаешь, невелик. Но зато следующий этап…

О следующем этапе профессор рассказать не успел. Дверь отворилась, и вошел высокий бледный человек в темных очках.

— Извините за беспокойство, — сказал он. — Но мне очень нужно видеть вас, товарищ Сергунин.

— Вы, конечно, из газеты? — плотоядно спросил профессор.

— Ничего подобного. По личному делу.

— Тогда выкладывайте. И побыстрее — у меня мало времени.

— Дело у меня простое. Вы, как мне известно, проводите опыты по воздействию на человеческую память. Для них нужны добровольцы. И я хотел бы предложить вам свои услуги.

Профессор склонил голову набок, вытащил из кармана очки и стал рассматривать через них посетителя. Геолог успел заметить — в глазах его друга мелькнула едва уловимая хитринка.

— Так. А что вас привело сюда, смею спросить?

— Интерес к науке.

— М-да. Значит, надеетесь на славу?

— Я не думаю о ней. Наоборот, буду просить, чтобы мое имя нигде не упоминалось.

— Между прочим, с кем имею честь?

— Вы не знаете меня. Я инженер, работаю в одном научно-исследовательском институте. Фамилия моя… — посетитель чуть замялся, — Корнев. Если нужно, готов выполнить любые формальности. И заранее согласен на все ваши требования.

Профессор встал из-за стола, прошелся по кабинету, словно не замечая вошедшего. И вдруг остановился прямо перед ним. Его круглая голова оказалась на уровне груди посетителя, и Сергунину пришлось смотреть снизу вверх. Неестественно большие глаза за толстыми стеклами очков выражали явную насмешку.

— Люди нам нужны, — медленно, растягивая слова, сказал он. — И именно добровольцы. Но вам… — он сделал театральную паузу, — вам я категорически отказываю!

— Почему?

— По одной простой причине, уважаемый Александр Петрович. Потому что вы — это вы. Между прочим, к чему вам понадобился такой маскарад?

На бледном лице посетителя выступил румянец. Он нервно снял светофильтры, сунул их в боковой карман.

— Действительно чепуха получилась, — сказал он. — Но я не думал, что вы меня так сразу узнаете.

Геолог, почуявший что-то необычное, поднялся.

— Сиди, — остановил его профессор. — Даже лучше, если при разговоре будет свидетель. А то я человек горячий, могу наговорить черт знает что. Итак, познакомьтесь, — повернулся он к посетителю, — мой друг детства Виктор Филиппов. Так сказать, разведчик недр. А это — Александр Петрович Белов. Не Корнев, а именно Белов, Тот самый. Член-корреспондент, дважды лауреат и все такое прочее. Садитесь, пожалуйста, академик. Так, чти же все-таки привело вас ко мне?