– Господин заместитель министра...

Сначала прозвучал титул. Затем чья-то рука легла на плечо Тривейна. Он повернулся и увидел сенатора Нортона.

– Можно вас на минуту?

Тривейн отошел в сторону от группы, в которой Нэпп и Мэдисон тут же принялись спорить по поводу какого-то закона, Армбрастер же – расспрашивать Тэлли о предстоящей осенней охоте в Западной Вирджинии.

– Да, сенатор?

– Вас, наверное, уже информировали о том, – сказал Нортон, – что, несмотря на бурное море, порт уже в пределах видимости. К двенадцати мы будем там.

– Я родился в Бостоне, сенатор, и люблю ходить под парусом, но я отнюдь не морской охотник... Что вы имеете в виду?

– Ладно, оставим комплименты, мистер Тривейн... Я хочу вам сказать вот что. Я переговорил с некоторыми из моих коллег, – впрочем, мы советовались друг с другом в течение всех этих слушаний, – и мы пришли к выводу, что вы, безусловно, лучшая кандидатура на пост председателя. Так что мы согласны с мнением президента.

– Извините меня, сенатор, но я нахожу способ передачи мне вашего одобрения несколько странным...

Нортон улыбнулся так, как обычно улыбаются торговцы-янки. Собственно, он и был торговец!

– Здесь нет ничего странного, мистер Тривейн, – сказал он. – Так здесь положено. Вы, наверное, успели заметить, молодой человек, что попали на довольно горячее место. И если ситуация изменится к худшему, – чего, вообще говоря, никто не хочет, – слушания получат скверную репутацию. Постарайтесь понять, что здесь мало что зависит от отдельного человека...

– Мне уже сказал об этом сенатор Нэпп.

– И он прав! Хотя сомневаюсь, что чудак Тэлли понял, о чем идет речь... Впрочем, что можно ожидать от Западной Вирджинии, если она не смогла выставить кандидатуру посерьезнее этого старика...

– Насколько я понимаю, Тэлли не входит в число тех коллег, с кем вы успели поговорить.

– Откровенно говоря, нет.

– И вы так и не скажете мне того, что хотите?

– Черт побери! Поосторожней на поворотах, молодой человек!.. Ладно, – уже спокойнее продолжал он, – постараюсь объяснить... Так вот, мистер Тривейн, можете считать, что ваше назначение состоялось, но хочу сразу предупредить: вас будут поддерживать, если только вы не вынудите нас уйти в оппозицию. Это мало кому понравится...

Тривейн в упор смотрел на сенатора. Он видел в своей жизни много таких людей: худых, морщинистых, выглядывающих из-за оград своих ферм или подозрительно косившихся на обитателей морского побережья в Марблхеде. Типичный представитель этого племени!

Невозможно понять, что скрывается за их сухими, обветренными лицами.

– Поймите, сенатор, я хочу от вас только одного: подтверждения того, что подкомитет будет самостоятелен. И если я не смогу получить от вас согласия на активное участие в его работе, то хочу, по крайней мере, заручиться гарантией, что вы защитите подкомитет от вмешательства в его дела... Неужели это так много?

– Значит, вы хотите свободы и самостоятельности? – спросил Нортон так, как говорят торговцы, расхваливающие свой товар. – Да-а-а... Дело хорошее, но вот что я хочу вам сказать, молодой человек! Люди начинают нервничать, если кто-то слишком настаивает на особой самостоятельности или заявляет, что не потерпит давления. Но ведь давление бывает разным: желательным и нежелательным. Понятно, последнее никому не нравится, что же касается первого... Как вы считаете, мистер Тривейн, это хорошо или плохо – верить, что человек должен отчитываться еще перед кем-то, кроме Господа Бога?

– Я вовсе так не считаю...

– А вот это уже кое-что, Тривейн, не так ли? Хорошо, если вы понимаете, что подкомитет создается не для удовлетворения амбиций отдельного человека. Да и работы там будет столько, что одному с ней, пожалуй, не справиться. Даже с вашим характером! Мне хочется, Тривейн, чтобы вы ясно представляли себе свое будущее... Нам не нужен Савонарола...

Закончив свою довольно туманную речь, Нортон пристально посмотрел на Тривейна. Что и говорить, этот торговец продавал воздух, как если бы это были говяжьи туши. Достойный продукт взрастившей его почвы!

Тривейн, глядя Нортону прямо в глаза, напрасно пытался разгадать: притворяется он или нет? Так и не разобравшись, ограничился фразой:

– Вам придется принять решение, сенатор.

– Вы не будете возражать, если я перекинусь парой слов с вашим адвокатом? Как, кстати, его имя?

– Мэдисон, Уолтер Мэдисон... Конечно, поговорите, сенатор. Боюсь, он пожалуется вам на то, что у него ужасный клиент. Он убежден, что я не обращаю внимания на серьезные ситуации...

– Может, полезно прислушаться к его совету, молодой человек. Ведь вы упрямы! И тем не менее, вы мне нравитесь!