— И еще кое-кто: Чита, Сыктывкар и Улан-Уде закрыты по погодным условиям.

— Подожду, пока откроются. Здесь погодные условия вполне позволяют.

Он откинулся к стенке, запрокинул голову, лицо накрыл мохнатой шапкой и прикинулся спящим.

Кира представила себе лица сотрудников розыска из опергруппы, занявших все ходы-выходы из аэровокзала, мерзнувших на летном поле и отогревающихся в машинах, — и тех, кто в спецлаборатории, и полковника… Боже! Что он о ней сейчас думает?! И еще одного человека. Человек этот злорадно и победоносно ухмылялся во всю свою подлую рожу… Так бы и плюнула…

Его звали Супрун. Супрун Роман Тимофеевич, следователь УВД. Все знали, что он из себя представляет, но все молчали. Получалось как с лозунгом “Не проходите мимо”. Против, так сказать, равнодушия. Равнодушно проходили мимо. Вот так и Кира проходила мимо Романа Супруна. А почему? Спросите что-нибудь полегче. Почему проходят мимо бетонной балки, перегораживающей дорогу? Потому что попробуй сдвинь… Кира бы и на этот раз, возможно, прошла, если бы не одна женщина. Мимо той женщины Кира не смогла пройти. То есть уж было прошла, как услышала брошенное вслед: “Из-за таких вот и остаются дети без отца!..”

Женщина не производила впечатления несчастной. Шуба на ней стоила… по меньшей мере первый взнос на однокомнатную квартиру. Но уж кто-кто, а Кира знала: муж этой женщины сидит за убийство. Сознался на предварительном следствии. Двое детей… Но при чем здесь Кира? Она всего лишь установила факт, что муж женщины, экспедитор, сопровождал автофургон и принимал участие в драке. Следствие вел Супрун…

“Можно вас? — Женщина догнала ее в подземном переходе у Театра кукол. — Вы все-таки тоже женщина. Может, даже мать? Следователь не поверил — вы поверьте: они ему чеки обещали, двести тысяч чеков Посылторга за то, что убьет. Но он не убивал… Ищите того, кто взял у них чеки”.

Кира не раз задавала себе вопрос: решилась бы она заново ворошить это закрытое дело, если бы Ромкины покровители не пошли косяками выбывать из органов — кто “по возрасту”, кто “по состоянию здоровья”, кто в юридическую консультацию, а кто и на скамью подсудимых?.. Может, все-таки решилась бы после встречи с этой женщиной. Проще всего свалить все на одного Ромку. Но права женщина: так уж бывало, и не раз, даже к исключительной мере приговаривали невиновных из-за таких вот, которые проходили мимо. Ей бы, Кире, еще искать и искать преступника, а она уже передала человека следователю, да еще какому!..

В протоколах, которые вел Супрун, никакого упоминания о чеках не оказалось. А ведь Ромка был обязан запротоколировать… И теперь судьба мужа этой женщины, отца ее детей, зависела от чемоданчика с чеками, который Вася должен был отдать добровольно, во что бы то ни стало добровольно! Но никак не хотел.

— Знала бы, что вы такой упрямый, ни за что бы не вызвалась…

Вася мигом сбросил шапку с лица.

— Еще и сама вызвалась?! Браво, Кирюшенька! А я уж было в душе тебя простил: служба, думаю, есть служба, приказы положено сполнять. А ты, оказывается, добровольно, по собственному желанию!

Да, это действительно было так. Хотя Вася не слышал и не мог слышать того разговора Киры с полковником:

— Разрешите, товарищ полковник!

— Да. Слушаю вас.

Кира отлично понимала, что полковнику не хотелось ее слушать: на этом деле он наживал себе врагов, так же как и Кира. Но он слушал, и очень внимательно.

— Сообщили из Хабаровска: вчера, в 11.00 по местному времени, жена Долгова вышла из дома, зашла к родственнице… золовке, а от нее ушла с маленьким чемоданчиком кейс-“атташе”, который она у городских касс Аэрофлота передала человеку, купившему билет до Москвы. Человек этот промелькнул в деле Долгова, они его называют Фотограф.

— Все они фотографы.

— Но у этого Фотографа в чемоданчике, который он должен отвезти в Москву, минимум двести тысяч рублей. Судя по показаниям сообщников Долгова, это доля Бармена. Гонорар за убийство шофера.

— Вы думаете, он повезет эти деньги Бармену?

— Он о Бармене понятия не имеет. Фотографа должен встретить в Москве кто-то из родственников или друзей жены Долгова, чтобы припрятать деньги, так сказать, до лучших времен, когда Долгов выйдет из тюрьмы.

— Почему Фотографа не задержали в Хабаровске?

— Я просила пока этого не делать. Фотограф может вывести на Бармена. За квартирой Долгова и его женой в Хабаровске следили дружки Бармена. Один из них видел, как жена Долгова передавала Фотографу кейс. Теперь все зависит от вас, товарищ полковник. Если вы договоритесь с Хабаровским УВД, чтобы Фотографу дали вылететь в Москву…

— Значит, вы считаете, что Фотографа в аэропорту Домодедово будет подстерегать Бармен или кто-то из его сообщников?

— Бармен собственной персоной. Он кровно заинтересован в том, чтобы никто из его сообщников не узнал, кому достались эти деньги. Зачем, спрашивается, Бармену делить на всех то, что, по общему мнению, и так уже с возу упало: замели при обыске на квартире Долгова?