— Флип, будь осторожна, — забеспокоился лорд Лидс, с большим неодобрением взирая на происходящее. — У этой обезьяны совсем не маленькие зубы.

— Беннет меня защитит, — беззаботно ответствовала она и протянула руки к верветке.

— Конечно, — заверил Беннет, размышляя, понимает ли она, насколько серьезным может быть подобное обещание для человека, привыкшего к бесчисленным опасностям.

Керо взглянула на Филиппу, наклонила головку сначала в одну сторону, потом в другую и что-то прострекотала, после чего потянулась, ухватилась за пальцы Филиппы и перебралась к ней на руки.

— Ты такая легкая, — проворковала Филиппа и осторожно погладила обезьянку по голове, — и у тебя такая мягкая шерстка.

Обезьянка похлопала новую подружку по щеке, выпрямилась и начала перебирать ее волосы.

— Флип! Что она делает! — воскликнула подошедшая Оливия. — Твои волосы!

— Ничего страшного, — ответила Филиппа и невольно улыбнулась. — Щекотно.

— Она, скажем так, наводит лоск, — объяснил Беннет, стараясь не показать своего удивления. — Это большая честь.

Наблюдая, как Филиппа гладит мартышку, а та последовательно вытаскивает из замысловатой прически длинные каштановые пряди, Беннет почувствовал, что все остальное отступило на второй план — пропавшие дневники, Лэнгли, принесенные Соммерсетом новости, три года тревог и лишений, все еще ноющая рана.

— Я ухаживаю за вами, Филиппа, — тихо сказал он, удостоверившись, что она услышала. Ему было очень важно, чтобы она об этом знала.

Мы научились никогда не купаться в реке, не выставив хотя бы одного наблюдателя. Повсюду было очень много крокодилов. Туземцы говорят, что нет ничего более тихого и спокойного, чем водоем с крокодилом, — пока он не нанесет удар. А тогда нет ничего страшнее.

Из дневников капитана Беннета Вулфа

Беннет сидел в столовой Ховард-Хауса и отрезал ломтики от персика. Клацая зубами и довольно вереща, обезьянка брала кусочки и живо поедала. Правда, весьма неаккуратно. Когда сок и жесткая шкурка персика падали на мебель красного дерева, отполированную до блеска, дворецкий и два лакея в другом конце комнаты по очереди и все вместе издавали негодующие звуки.

— Вы мне напоминаете стадо антилоп, — сказал Беннет, протянув обезьянке очередной кусочек, — или жирафов. Я еще не решил.

Он не считал нужным скрывать неприязнь к Феннингтону и его домашним.

— Животное создает беспорядок, — чопорно пробубнил дворецкий.

— Ты обращаешься к обезьяне или к моему племяннику? — полюбопытствовал маркиз Феннингтон, входя в комнату.

— Вы долго таились в засаде за дверью, поджидая удобный момент?

— Я никогда не устраиваю засад в собственном доме. Хейлинг, вы можете идти.

Дворецкий налил маркизу чаю.

— Слушаюсь, милорд. — Жестом, отослав лакеев, он вышел вслед за ними из комнаты и закрыл за собой дверь.

— У тебя осталось довольно много почитателей, — сказал Феннингтон, разворачивая свежий номер «Таймс». — Должен признаться, я был немного обеспокоен тоном, который избрал капитан Лэнгли, повествуя о твоем участии в экспедиции.

— И поэтому написали такое хорошее предисловие, связывающее меня и вас, — язвительно заметил Беннет, отвесив поклон. — Надо было сначала книжку прочитать, а уж потом соглашаться.

— Откуда мне знать, насколько точны его наблюдения. Возможно, вполне точны.

Беннет со стуком положил нож.

— Вы пытаетесь поставить мне в вину тот факт, что я впервые за семнадцать лет появился в вашем доме, Феннингтон?

— Нет, вовсе нет.

— Кстати, сколько Лэнгли заплатил вам за… связь со мной?

— Пятьдесят процентов всех доходов.

— Очень щедро, — присвистнул Беннет. — А почему так много?

Маркиз вздохнул.

— Полагаю, чтобы я не акцентировал внимание на праве собственности на материалы, отданные тобой на смертном одре. Если бы я поднял шум, Соммерсет мог тоже заявить на них права.

— И Соммерсет имел бы все шансы их получить. — Беннет откинулся на спинку стула, не сводя пристального взгляда со своего дяди. Он весьма смутно помнил этого человека по одному короткому визиту в школу — тогда ему едва исполнилось двенадцать лет. Дядя и тетя тогда заехали только для того, чтобы сообщить, что направляются на праздники в Шотландию и, нет, не берут его с собой. И все. Следующая встреча состоялась три дня назад. — Я немного удивлен, что вы ничего не скрываете.

Феннингтон пожал плечами.