– Приятно было пообщаться, коллега.. Ну в общем, в тот же вечер на стол к куратору легло моё прошение - после окончания отпуска заняться работой по профилю - на передовой - хоть рядовым, но в строю. Перспектива найти себя в каком-то медицинском НИИ меня не прельщала совершенно.

Так же весело проверяющим было и с другими областями знаний. Нас там было 6 человек, у каждого свой взгляд на вещи и свой запас знаний истории. Так что на каждое событие мы давали несколько точек зрения... Только в отношении Хрущёва кажется мы друг другу не противоречили..

Но всё когда-нибудь кончается, подошли к концу и эти три месяца. Ярошенко раздал нам паспорта, несколько печатных листов с легендой каждому, посоветовав зазубрить её как таблицу умножения, порадовал нас известием что наши прошения удовлетворены, прибавив при этом, что баталии за каждого попаданца были серьёзные. И последним, на сладкое, сообщил что всех нас вызывают в Москву.

Из раговора между двумя старыми друзьями.. (Rilke)

...
– На совещании в "Вольфшанце" фюрер рвал и метал - итоги первых месяцев кампании в Росии удручающие. Несмотря на то, что армии прикрытия русских, по сути, были разгромлены у границы, большевики оперативно задействовали войска второго эшелона и резервы. Мало того, что командующий 3-ей ТГ Гот намертво завяз под Смоленском - генерал-полковник Клейст остался без горючего - и его "ролики" встали у Умани, неся потери под фланговыми ударами маршала Буденного. Он вовремя отвел свои армии на юго-восток, избежав окружения. Что известно про Плоешти, Вальтер?

– Там все очень плохо - похоже, русские собрали всю дальнюю авиацию, какую смогли. Бомбят ночью, или под утро - быстро нанесли удар и ушли над морем.. Из подбитых машин их пилоты прыгают над быстроходным отрядом своих кораблей, участвующими в поддержке рейдов. Несмотря на все наши усилия - нефтепромыслы горят, ни тонны топлива не поступает в войска.

Один раз устроили набег на Констанцу, выведя ударную группу из линкора, крейсеров, лидеров, эсминцев и тральщиков - на рассвете провели обстрел, для корректировки артогня использовали гидросамолеты... Более того, некоторые суда тащили на буксирах баржи с зенитным вооружением. Так что наших летунов ожидал неприятный сюрприз.. Самолеты противника проскочили практически незамечеными в поднявшейся суматохе, и нанесли массированный удар. Порт сильно поврежден, у румынов потоплены несколько кораблей, нанесены серьезные потери авиаполку флота. У русских есть повреждения в кораблях - но насколько серьезные, мы пока не знаем - все суда ушли своим ходом.

В общем, Эрих - нефтепромыслов не существует, пожар до сих пор не удается погасить.

– По сути дела, русские быстро учатся - и операция "Огненный Шторм", как ее обозвали наши мудрецы из Цоссена - яркий тому пример.

– Надеюсь, в Генштабе смогут найти резервы и топливо

Ника

День-то какой! Осенний, яркий! Я за всеми этими 'беседами' и не заметила, как наступила осень. Она здесь золотила листья почти на месяц раньше чем у нас, в Киеве. Раньше я любила в конце сентября приезжать в Тулу - сначала Русская осень, а потом чуть погодя, листья начинают опадать и у нас. Вот так две осени и встречаешь.

На первой же встрече я терпеливо и доходчиво объяснила разницу между историей и историографией - наукой, изучающей как пишут историю. А так же тем, откуда возникают исторические версии и интерпретации. В плане 'что и когда происходило', а так же 'кто из командующих был на месте или нет' - я много не наговорила. Уж больно плохо я изучала Вторую Мировую, хоть и сдала в свое время ее на 'отлично'. Меня всегда привлекали другие периоды. Не раз и не два я послала 'горячий привет' тем умникам, которые меня засунули в мой самый нелюбимый период. Вот если бы в средние века... Мечты однако, у вас, девушка... А тут все просто.

Большая польза от меня оказалась в сравнительной характеристике местной и 'нашей' диверсионной подготовке. Я знала! Я верила, что где-то внутри меня спит преподавательский талант. Даже сдуру хотела идти учителем истории в школу. Вовремя посмотрела на учебный контингент и подавила мысль в зародыше. На первом занятии пригнали мне человек тридцать мужиков. Выстроили. Говори, мол, товарищ Иванова, чувственную речь про ответственные задачи партии и правительства... а я смотрю в насмешливые глаза мужиков и понимаю, что имели они эту бабу в виду, и не только ввиду, но и в темном месте...

– Кто-то хочет что-то сказать?

Строй тихонько заволновался, но промолчал.

– Прекрасно, слушай сюда...

– Я что бабу буду слушать? Я сюда воевать пришел, а не всяких баб слушаться!

Как я ненавижу Тараса Бульбу с его 'Не слухай, сынку, бабу! Що вона знае!'

Поворачиваюсь спиной и подхожу к своему сопровождающему-телохранителю. И ему тихонько:

– Я даю команду, а ты сразу очередь на уровне груди, веером. Понял?

– Да.

Отлично. Поворачиваюсь и во все свои легкие:

– Ложись!

Кто не спрятался - я не виноват! Траля-ля-ля!

Однако, вопреки здравому мужицкому смыслу, команду выполнили 99 процентов. Еще 1 процент ее тоже выполнил, только не по своей воле. Автоматчик начал стрелять справа, а этот стоял слева, почти в конце строя. Так что не убил. Но напугал конкретно.

– А теперь, когда мы выяснили, что команду женщины надо выполнять без раздумий, приступим ко второй части 'марлезонского балета'. На первый-второй расчитайсь!...

Саня