— Но мама…

— Не стоит ничего говорить, — сказала она, отходя к окну. Постарайся одеться побыстрее, мне нужно поговорить с тобой наедине хотя бы несколько минут. Куда ты подевал своих ротозеев?

Ах, дьявол тебя забодай, прекрасная принцесса, ваше сиятельство Изумрудная принцесса Альда, ненаглядная моя мамочка! Клянусь Жезлом Битв, мне эти несколько минут наедине с собой были куда нужнее!

Но уже входила Сейлен, держа на подносе два кувшинчика, а следом ворвался и этот, как его… Орбен, что ли. Парень принес меч, и клянусь всеми богами, сколько их есть, если бы я должен был сейчас выбирать себе оружие, я бы выбрал эту прелесть. Я испытал чувство двойного, даже тройного удовольствия, недоступное большинству живущих — обновленная радость обладания, еще обостренная отчетливым осознанием того, что однажды это чувство уже было таким же свежим и полным, и счастливая уверенность в себе, в целостности себя. Я остался таким же, каким был до заклятия. Во всяком случае, мои вкусы и пристрастия не изменились.

— Я с трудом взял его в руки, ваше могущество, — задыхаясь, сказал Орбен. — Он опять несет в мир память о предвечных руинах Ралладора. Клинок дышит смертельным холодом, Повелитель, камни рукояти то и дело вспыхивают адским огнем, а серебряные кольца на сафьяне ножен горячи, как угли Айнала. Будьте осторожны, мой Повелитель.

— Ты распустил своих слуг, — сказала мама, не повышая голоса. Но лицо Орбена мгновенно посерело.

— Ваше высочество! — сказал он умоляюще. — Я исполнен преданности Повелителю Райдоку. Чем заслужил я ваш упрек?

— Упрекать тебя — право и обязанность моего сына, — безразлично сказала мама. — Но я удивлена, что рыцарь Короны, подобно смерду, не понимает, что Светлый Клинок не может принести вреда освободившему его от пут забвения.

Хотел бы я говорить так же гладко! Но видно, для этого нужно иметь отменную память и подходящее настроение.

— Принц Райдок заплатил за Ванаир кровью, пролитой в руинах Ралладора — королевской кровью Дианара! И уж тем более неуместно, даже дерзко — в праздничный день вспоминать о потерях, понесенных Доменом.

Орбен уже немного приободрился.

— Ваше высочество, прошу милости! Угли Айнала жгут сердца всех преданных Короне! Они призывают к отмщению, и я не вижу зла в напоминании об этом.

— О мести мы будем говорить завтра, — непреклонно сказала мама. Сегодня — праздник. Ты заслужишь мою милость, паж, если до удара гонга принц Райдок будет готов к церемонии.

И как же они взялись за меня, все вчетвером! Только руки мелькали перед моим лицом и ножницы зачем-то щелкали над ухом — то ли меня попутно подстригли, то ли надо было укоротить какие-то шнурочки на плечах. Я даже второй кувшинчик допить не успел.

Но гонг еще не прогудел, проводя очередную черту поперек времени, а я уже был одет. Правда, как-то странно — во все оттенки серого. Надо полагать, это для того, чтобы легко было выразить каким-нибудь символом вручение мне Цвета.

— А теперь оставьте нас, — приказала мама. — Когда настанет час, паж, ты будешь нести Ванаир за принцем Райдоком. Держись в десяти шагах позади. Идите!..

Исчезающая последней Сейлен аккуратно притворила дверь.

— Успеем, хотя и не все, чего я хотела, получится, — сказала властительная Альда, глядя в окно. — Этот мальчишка не зря помнит об Айнале. Но ты еще не знаешь последней вести.

Последней! Я и первой не знал! Не знаю, почему, но в отношении Айнала быстрое вспоминание не действовало. Может быть, заклятие каким-то образом было связано именно с этим? Если я правильно понимаю, некоторое строение или группу строений, принадлежащее Белому домену и называемое Айнал, сожгли злые враги, за что им следует отомстить. А дальше?

— Я слушаю тебя, — серьезно сказал я, отходя к секретеру.

— Войска, отправленные на помощь Айналу, опоздали. Их предводитель, Отважный Лэйхэм, не бросился на штурм горящих башен…

Та-ак. Плохо, очень плохо. Башен — это, надо полагать, замок. А потеря замка почти всегда сопряжена с потерей территорий. Только этого нам и не хватало… Насколько я припоминаю, у Белого домена — земель, в общем-то, раз, два, ну три, и обчелся. Фу ты, слово какое пакостное… Вроде раз, два, и обоссался…

— Он отвел свое Знамя к опорной башне Дайгроу, на раздорожье у плоскогорья Бестсайн, и ждал отряда, вышедшего из Сапфира.

Сапфир! Вспоминаю, отлично вспоминаю… Жемчужина Западной реки, столица Синего домена до Второго передела… Ух ты!.. Передел! Рассказывай, мамочка, рассказывай…

Я незаметно — как мне казалось — выдвинул ящик секретера и попытался перепрятать письмо в карман камзола.

— Знамена Сапфира были в двух днях пути… А что это за письмо?

Здрасьте! Я замер.

— Это…

— Тебе опять пишут из Харденанга? — в голосе мамы прозвучал мягкий юмор, и я испугался. Не знаю я, что такое Харденанг, но кажется, у меня там девочка… Это плохо. Я так никогда не разберусь. Срочно найти Сагастена и расколдоваться, пока не поздно!

— Ну… в общем… нет, это я написал. Сейчас уже некогда, разберусь после церемонии.