Равенство между членами группы было абсолютным и в материальном, и в духовном. Они делили не только материальное, но и, что разумеется более важно — все свои духовные приобретения. Все заповеди и все прегрешения членов группы они делили поровну. Они постановили, что и доля каждого в грядущем мире у всех будет одинаковой.

Рабби Мендл и его ученики прожили в Томашове около двух лет. Это были годы огромного духовного взлёта. По местечкам Польши пошёл слух о необыкновенном молодом человеке, который живёт в Люблинском воеводстве, который превратил искру, зажённую в Пшиске, в мощное пламя. Раздавались голоса: «Огонь горит в Томашове, новый свет исходит оттуда!».

Рабби Мендл притягивал сердца хасидов, слетавшихсся к нему, как бабочки на свет. Молодые парни приходили в Томашов, как будто притянутые волшебными канатами. Желание познать сокровенное, внутреннюю часть Торы, т.е. Каббалу, гнало людей в Томашов. Их воображение разгоралось от рассказов о рабби Мендле, о ярком черноволосом человеке, покоряющем всех — и гениев, великих знатоков Торы и простых людей.

Люди оставляли всё — молодых жён, столы своих богатых тестьев, другие бросали свои магазины и лавки. В Томашов ехали знаменитые раввины, известные знатоки Торы, которые сами были духовными руководителями целых хасидских направлений. Некоторые из них уже сами были своими постижениями в духовных мирах.

В этот период духовное напряжение хасидов достигло кульминации. Ученики, окружавшие своего рава, совершенно забыли о материальном мире. Они отбросили заботы о материальном и взвалили на себя ношу совершенно другого рода. Они перенесли себя в мир духовного. Рабби Мендл видел, что он приближается к цели. С такими людьми можно прорваться в духовные миры!

Об этом периоде рассказывает преданнейший ученик рабби Мендла, рабби Ицхак Меир: Работа спорилась. Все томашовские хасиды оказались способными достичь высочайшего духовного уровня, уровня самого Бааль-Шем Това, но…но и тёмные силы не дремали.

Тут стоит напомнить, что никакой «самостоятельности» у тёмных сил нет. Бааль-Шем Тов говорил: "-Тот, кто говорит, что в мире существует еще иная сила, кроме силы Творца, например, «клипот» («тёмные силы»), тот является идолопоклонником…Только Творец управляет миром. Великий каббалист нашего времени рав Барух Ашлаг пишет: -Нет никакой другой силы в мире, у которой бы была возможность что-либо делать против воли Творца.

…Помехи пришли со стороны. Толпы разъярённых женщин ворвались в Томашов. Они искали своих мужей на постоялых дворах. Мужья прятались от них где только могли и не хотели их видеть. В гневе и со слезами на глазах жёны окружили большой барак и ворвались в него. Они подошли даже к двери от комнаты рабби Мендла. Женщины размахивали палками возле его окна и требовали чтобы он вернул им их мужей. Они кричали, что их дома опустели и разрушаются, что дети растут без отцовского присмотра и воспитания, что голод навис над ними…

К толпам женщин присоединились родители хасидов и родители их жён, которые тоже были крайне недовольны поведением своих сыновей и зятьёв. Но их плач и стенания остались без ответа. «Слёзы созданы для женщин» — так считали томашовские хасиды. Они относились к слезам, как к чему-то несущественному, никчемному. «Они уже научились показывать фигу всему миру»…

Рабби Мендл прекрасно знал заранее, что его путь идёт наперекор всему материальному миру и всем известным идеологиям и мировоззрениям. Тот, кто хочет познать Истину, не может быть лавочником или быть привязанным к переднику жены. Рабби Мендл никогда не склонялся перед мнением других, даже если это было мнение всего мира. Это мнение сопровождалось слезами. И рабби Мендл, и его ученики остались глухи к требованию женщин.

Но всё же появилась причина, заставившая рабби Мендла задуматься о перемене места. В Томашове поселился один из учеников «Провидца из Люблина», рабби Йосеф из Ярчева. Ещё будучи в окружении Провидца в Люблине, рабби Йосеф противился новому пути «Святого Йегуди». Он был одним из тех, кто требовал от старого рабби Авраама Йешуа отлучения рабби Бунима и его учеников.

Ещё больше, естественно, он противодействовал рабби Мендлу, чья концепция была ещё более радикальной, чем у его учителей — «Святого Йегуди» и рабби Бунима. Несмотря на то, что рабби Йосеф тоже был хасидом, а не «митнагедом», он решительно боролся с этими хасидскими равами. Своим мозгом благообразного, добропорядочного еврея он чувствовал, что «Святой Йегуди», рабби Буним и, особенно, рабби Мендл вышли уже за рамки хасидизма — они проповедовали чистую Каббалу. Поэтому он и ополчился на них.

Времена Бааль-Шем Това прошли. Хасидизм всё более приобретал внешнюю челуху и мишуру, постепенно отдаляясь от внутреннего понимания Торы — Каббалы. Этот процесс продолжается и в наши дни: хасидские адморы не очень-то жалуют Каббалу, забывая, что хасидизм возник именно как массовое каббалистическое течение. Рабби Йосеф усилил требования бунтующих женщин и призвал жителей города изгнать рабби Мендла и его хасидов.

Напомним слова рабби Ицхака Меира: «Все томашовские хасиды оказались способными достичь высочайшего духовного уровня, уровня Бааль-Шем Това, но…Но победило противодействие».

Рабби Мендл собрал своих учеников и сказал им: "Вы помните, что сказано в Талмуде: «Два мудреца живут в одном городе и не довольны друг другом в вопросах выполнения заповедей — один из них умер, а второй был изгнан». Я, намекнул рабби Мендл, предпочитаю быть изгнанным.

Ученики поняли его намёк. За считанные дни они собрались и переехали из Томашова в Коцк. Это произошло в 1829 году, когда рабби Мендлу было 42 года.

Почему они выбрали именно Коцк? Одна из версий гласит, что это произошло потому, что один из учеников рабби Мендла, рабби Матитьяу Ковнер из Косова был в Коцке главным раввином. Он-то и пригласил своего рава в Коцк.