Но насильники, известно, способны и поцелуйчиком одарить. Вот он, «поцелуйчик» В.В.П. и Д.А.М.: «…хозяин жилья вправе в любой момент обратиться в орган ФМС в одностороннем порядке (в том числе через Интернет) с просьбой аннулировать регистрацию нежеланного жильца». Это у тех же одиноких пенсионеров при их нищете интернет тут вот, «в шаговой доступности»?!

И опять насилуют! И опять изображают при этом исполнителей воли народа! Опять отказались от всенародного референдума «Милиция или полиция?» Опять приплетают насквозь фальшивую всеихнюю тоску о временах «благодетельного» царизма! Хотя большинство народа хранит в своей генетической памяти ненавистное, подлым подлое словечко «полицай».

Но… значимость полицаев на оккупированной территории СССР была ещё как велика для адольфов-геббельсов! Тут ведь если начинаешь бороться с большевизмом, с самым непокорным русским народом - не до шуточек. Вот и теоретическое обоснование (Лев Гинзбург, «Бездна»): «Большевизм является смертельным врагом национал-социалистской Германии. Это враг не только военный, но и политический, в смысле разрушительного влияния на народы. Поэтому большевистский солдат потерял всякое право на обращение с ним как с честным солдатом…»

Теперь никак не изжитая из народной памяти практика полицаев в оккупированном Краснодарском крае: «Во время расстрела я помню такой случай. Среди арестованных находилась молодая женщина, с неё сорвали нижнюю рубашку, затем, с целью поглумиться, и трусы. Не выдержав надругательств, она бросилась на карателей, среди которых стояли я и Еськов. Мы от неожиданности отпрыгнули в сторону. Женщина была сбита с ног немцами, а мы с Еськовым схватили её, голую, подтащили к окопу и сбросили туда. Там она была убита немцами».

Председателю военного трибунала. Краснодар: «Я, услышав по радио из Москвы о том, что в г. Краснодаре будет судебный процесс над изменниками Родины и убийцами, прошу огласить моё письмо на судебном процессе. Моя сестра Ярыш Дарья Михайловна, 1916 г. рожд., была схвачена убийцами и задушена в Краснодаре в 1943 году.

Я прошу, пусть народ осудит их самым страшным наказанием. Я уверен, что меня поддержат люди, которые убиты горем от рук бандитов-головорезов.

Участник великой битвы на Волге, инвалид 2-й группы Ярыш Василий Михайлович».

Что ж получается? Кремледумцы считают, будто мало настрадались простые советские люди в войну, недостаточно вздрагивали при одном намёке: «Полицаи идут!»? Чтобы без их согласия, при абсолютном большинстве инакомыслящих (до 90 процентов по радиоопросам), всё-таки изнасиловать народное сознание? В первый раз, что ли? Ишь ведь как холуйски, опять же презрев волю народа, согласились, вопреки архивным документам, признать вину Сталина «с приспешниками» (из лексикона Д.А.М.) в катынском расстреле? Чтоб, значит, ни за что, ни про что оплачивать эту «историческую справедливость», обирая собственных полуголодных детей и стариков?

Тогда невольно растёт доверие к словам знатока «тайн кремлёвского двора» М. Полторанина, который написал: «Нынешняя власть погрузилась всецело в заботы о своём личном обогащении и прислужничество западным покровителям, причём даже не старается это скрывать. Контроль над сырьевыми источниками России утрачен, а все виды ресурсов перекачиваются за рубеж. По прикидкам экономистов, вывод ельцинистами капиталов – легальных и нелегальных – составил примерно три триллиона долларов».

Тупик? Необратимо? Пусть простые люди живут в вечном страхе за свою жизнь и жизнь своих детей и родных? Пусть себе кошмарят всякие банды кого хотят и как хотят?

Таксующий в Москве частник из Абхазии:

– Ха-ха! Милицию переделать в полицию? Из глины слепить золотого бычка?

И впрямь какая-то игра в слова: тут тебе и «мэры», и «префекты» с чужого плеча… А толку?

Невольный взгляд в прошлое: из какого человеческого материала «лепились» парни до пресловутой, проплаченной забугорьем «десталинизации»? Лев Гинзбург в «Бездне» рассказывает о комсомольце, который там, на Краснодарщине, в сорок третьем «работал» Штирлицем. Двадцатилетний, воспитанный на «Чапаеве», на «No pasaran!», он был одним из группы подпольщиков, таких же недавних студентов московских, ленинградских, минских вузов. «Мало кто думал о славе, о наградах, - рассказывал он после войны. – Здесь другое играло роль: ответственность друг перед другом и перед государством, которое тебе оказало доверие. И, конечно же, была не умозрительная, а непосредственная ненависть к врагу, к фашизму…» Аскетизм, бескорыстие, лютое презрение к личному мещанскому благополучию… Отсюда такие вот его наблюдения за «господами»-гестаповцами: «Я не встречал людей более жадных. Каждая сигарета была у них на учёте, над каждым пфеннигом они тряслись. Эти «фронтовые офицеры», «оперативные работники» были, по существу, мелкими лавочниками… Хотя они много разглагольствовали о будущей организации мира и мировом господстве, цель у них была одна: после войны устроить для себя благополучную жизнь, иметь хороший дом, оборотные средства, фабричку, клочок земли».

А какие ж высокие идеалы предлагает нашим подросткам, молодёжи вот уже в течение двадцати лет заматерелая спайка коррумпированного чиновничества, непробиваемо бесстыжего олигархата-паханата, подмявших под себя милицию, судопроизводство, армию, загадивших тот же телеэкран трясущимися задницами-передницами? На кого равняться нынешней молодёжи? На «воров в законе» абрамовичей? На прихлебателей и ерников жириновских-гозманов? И принимать как должное то, что ельциноидные правопреемники разверзли чудовищную бездну (в 800 раз!) между доходами богатых и бедных? Когда с подачи хорошо проплаченных воспевальщиков «демократизма» вбивается в головы: «Бабло – это всё! Не будь «лохом» - хапай, выталкивай соперников хоть в яму без дна!».