— Похоже, команда в полном составе, — сказал из-за спины Анжелы Тарнболл. — По крайней мере, у этого члена нет никаких «пунктиков»!

— Именно так, — согласился Джилл, все еще отбиваясь от буйного пса. — Совершенно никаких — ну, за исключением кроликов. Да притом шестиногих кроликов!

В сердце узловой точки, имеющей вид Пирамиды, Сит, больше не принадлежавший к фонам, готовился к разговору с Гыс У Кальком ггудднов. Аудиенции с Кальком пришлось добиваться немало времени, что сильно истощило и так-то невеликий запас терпения Сита. Это было очевидно по его ментальной взволнованности. Поэтому, когда Кальк наконец отвернулся от жидких, плавно текущих экранов и сделался доступным, телепатический голос Сита звучал резко.

— Я свою часть сделки выполнил, — начал он без предисловий. — Я рассказал вам об этом мире, подробно изложил пригодность в пределах определенных параметров и дал его координаты. И теперь я жду, что вы исполните свою половину договоренности.

Будь рядом какой-нибудь сторонний наблюдатель человеческого происхождения, то сомнительно, что он признал бы в Сите или Гыс У Кальке разумных существ, а в центре управления — какой-либо «центр». Стены представляли собой струящиеся, постоянно меняющиеся калейдоскопическими цветами изображения — жидкие экраны. Потолок терялся в ярко-белом мареве. Необычный пол — мягкий, имевший лишь тридцать процентов сопротивления или силы сцепления твердого пола. А посредине — двое существ, кажущихся парой почти прозрачных, светящихся медуз, с метр в диаметре, с несколькими щупальцами, столь же нематериальные, как блуждающие огоньки. Ничто из находящегося здесь не было рассчитано на взаимодействие с человеческими сенсорными системами. Или, возможно, взаимодействовало бы чересчур бурно. И все же хорошо сбалансированный рассудок может приспособиться и к лабиринту зеркал, и к стробоскопическому свету, и даже к потере одного или нескольких органов чувств. Так же он приспособился бы и к этой чужеродной среде, хотя сенсорные возможности ее обитателей превосходили человеческие.

— А что, у вас был повод заподозрить, будто я не выполню наше соглашение? — Гыс У Кальк говорил с холодным равнодушием, его ответ прозвенел в мозгу Сита так же резко, как резко разрывает морозильная камера палача живую ткань человеческого тела. При температуре в центре управления свыше тридцати градусов Цельсия, мысли Калька казались особенно морозными.

Несмотря на жар своих тел, ггуддны славились своей холодностью в делах и отношениях. Немаловажной причиной тому был их статус — отверженные фоны, знающие, что их сочли неполноценными, недостойными — они исходили горечью и злостью. Они были ггудднами, что означало, буквально, «лишенные тепла, отклонившиеся от нормы, неэтичные, антифоны». Так с какой же стати Калька должно волновать, выполнит он свою половину договоренности или нет?

Ситу следовало бы охранять свои мысли построже, поскольку эту последнюю Кальк «подслушал».

— Честь есть даже у обесчещенных, — отозвался он. — Без нее мы оказались бы рассеяны по всему космосу, либо влачили жалкое существование на какой-нибудь бесплодной планете на окраине, куда нас сочли бы нужным отправить фоны. Верно, мы — отклонившиеся, но мы все отклонившиеся. И ты тоже. Сит. Поэтому прекрати мыслить, как фон. Ты теперь ггуддн. Я бы в любом случае вызволил тебя из твоей тюрьмы, потому что нас мало, а фонов много. И условия выдвинул ты, а не я. Но я принял их. И ты в самом деле был прав: этот мир созрел для колонизации ггудднами. Но, должен тебе сказать, что я лично нахожу твою мстительность мелкой. Что такое тот человек рядом с тобой?! Ты — ггуддн, ты подобен огромной акуле в морях космоса, в то время как он подобен мелкой рыбешке, прячущейся в камнях на своей жалкой планетке.

— Но у этой рыбешки есть жало! — отрезал Сит. — Он превзошел меня не потому, что был лучше, а потому что я недооценил его. Он не похож на других людей; он понял наши технологии, проник в синтезатор и обратил Дом Дверей против меня. Я мог бы стать Верховным фоном; если бы не он и его друзья, я мог бы даже подняться на кристаллический пьедестал! — В разгар этой вспышки, почувствовав холодное веселье Калька, Сит умолк. — Что? Ты считаешь меня посмешищем?

— Нет, — сказал Кальк. — Но ты определенно ггуддн. И мне никогда не доводилось видеть более пригодного.

Когда ты наконец уничтожишь этого человека и утолишь свою страсть, ты станешь силой, с которой приходится считаться. И всегда помни: ты все еще можешь подняться на кристаллический пьедестал или обзавестись собственным, когда миры фонов окажутся под контролем ггудднов! Месть? О да, я понимаю потребность в ней. Но я целю выше уничтожения единственной холоднокровной двуногой формы жизни на одной маленькой планетке. Выше самой планеты или даже сотни таких. Моя цель — фоны!

— И моя тоже, — согласился Сит. — Особенно так называемый Верховный фон: я хотел бы встретиться с ним в нужном месте и в нужное время. Но пока я удовольствуюсь Спенсером Джиллом.

— Но он ведь все равно обречен, — раздраженно заметил Кальк. — Он сам, его раса и даже его мир в своем нынешнем виде.

— Да, но я хочу, чтобы он знал, кто за этим стоит.

— Это... отклоненчество, если не отщепенчество, — заметил Кальк, и это было так же выразительно, как сузившиеся глаза или медленный, задумчивый кивок.

— Отклоненчество и ггудднность, — ответил Сит с ментальным эквивалентом широкой, но невеселой усмешки.

— Ты будешь его разыскивать? — Кальк, казалось, собирался посодействовать Ситу в его вендетте. — Если так, то тебе понадобится синтезировать скафандр для здешней среды.

— Пока нет, — ответил Сит. — О, я мог бы его найти. Только мне не понадобится этого делать. Спенсер Джилл сам придет ко мне. И я узнаю его, как узнает и узловая точка. Приборы прореагируют на него точно так же, как он реагирует на них. И поэтому, как ты понимаешь, мне незачем его искать. В то же время...

— В то же время, — вставил Гыс У Кальк, — я не намерен ждать. Если эти существа догадаются о нашей цели, то вполне могут попытаться остановить нас. А атомная радиация вредна для нас ничуть не меньше, чем для них и для их мира! Вернее, нашего мира, когда он им станет. Поэтому, невелика разница, ты ли отправишься искать Спенсера Джилла, или он сам к тебе явится: работа будет идти своим чередом. Наше расписание не принимает в расчет твое.