Шрифт:
– Что с вами? – наконец спросила она, спешиваясь, – вам помочь?
Малика спешилась, медленно подошла к мужчине. Наклонилась к нему…
– Что с вами?..
И в тот же миг потемневшее небо обрушилось на нее с дикой, звенящей болью. Малика вскрикнула, а затем темнота набросилась на нее, кромсая сознание на куски.
Гори, ведьма, гори!
…Жалящая боль в запястьях, от которой впору взвыть, но из горла вырывается едва слышный хрип. Предплечья горят, как в огне. Но хуже всего – запястья. И руки… руки почему-то задраны вверх, а ночной холод лижет кожу спины как оголодавший пес землю под прилавком мясника.
Малика с трудом разлепила веки. Перед глазами все плыло и покачивалось, размазывалось акварелью: и черные вершины деревьев, и недобрая кровавая лунаСэлдима, и частые брызги звезд.
Ведьма зажмурилась, вдохнула поглубже, чуть наклонила голову и тут же уперлась лбом в шершавое дерево. Всеблагий, но что же там с руками?!!
И как-то очень медленно, словно нехотя, пришло осознание того, что руки – они задраны вверх, саднящая боль в запястьях – результат того, что они перетянуты веревками, а ноги… Земли под собой ведьма не чувствовала.
Стиснув зубы, Малика кое-как прижала подбородок к основанию шеи. Земля оказалась близко: потянись немного, и носками коснешься сухих прошлогодних листьев. Если стоять на цыпочках, то не будет так больно рукам, за которые она и была подвешена к низкому и толстому суку. Ведьма поддалась искушению, слезы покатились из глаз; еще чуть-чуть – и кожа сползет с рук парой мягких перчаток. Задергало под мышками, что-то хрустнуло… И земля так и осталась недосягаемой.
Малика всхлипнула. Теперь стало еще хуже: руки от кончиков пальцев до подмышек ломило так, что впору потерять рассудок. Тут бы лишиться чувств, но сознание, как назло, не спешило покидать жертву – упиваясь болью и насмехаясь.
«Что, ты хотела избавиться от внимания лунного лорда? Получай! Хотела увидеть всю картину убийства? Вот тебе!»
Внезапно Малике померещилось, что прямо за ней вплотную стоит граф. Она ощутила его теплое дыхание на шее, пальцы играючи прошлись по обнаженной спине… Что там он еще задумал?!! Но, кажется, рукам стало немного легче. Или они попросту онемели, или Малика начала привыкать к боли… Тем временем легкие прикосновения переместились к шее, играя волосами, чуть заметно касаясь места, где пульсировала артерия.
– Альвен, – просипела она, – зачем?
Морок внезапно схлынул. Нет, лунного лорда здесь не было. Малика вновь была одна, подвешенная к обломанной ветке, и все, что она могла видеть – корявый и необъятный ствол старого дерева да кусок звездного неба над головой.
А потом ведьма услышала тяжелые, уверенные шаги. Они быстро приближались, хрустели сухие ветки в траве. Кто-то, тяжело дыша, остановился сзади, затем послышался сухой стук дерева, словно невидимый мучитель высыпал на землю поленья.
Малика сглотнула горькую слюну.
– Кто вы? – голос получился хриплым и измученным, – что вам от меня нужно? Я же никому не причинила зла.
Тихий смешок, от которого у ведьмы внутренности стянулись в тугой узел под ребрами. С ней, похоже, собирались немного поиграть, а потом… избавиться. Закопать тут же, под деревом…
– Почему вы молчите? – простонала она, – что я вам такого сделала?
– Арчи, она в самом деле не понимает, – хихикнул кто-то рядом. Мужской голос, но неприятно высокий.
– Ничего, поймет.
Грубые руки резко крутанули Малику, боль в запястьях полыхнула с новой силой; ведьма невольно вскрикнула – и подавилась воплем, когда увидела, с кем имеет дело.
Их было двое: первый, скорее всего, Арчи, стоял почти вплотную. Огромного роста широкоплечий детина, коротко остриженные темные волосы щеткой торчали над низким лбом. Глубоко посаженные темные глазки внимательно и настороженно оглядывали Малику. Больше обезьяна, чем человек. Гора мышц и мозги размером с орех. Его руки, похожие на лопаты, крепко держали Малику за талию – и у ведьмы почему-то не возникло и тени сомнения, что, лишь пожелав, этот мужчина с легкостью раздавит ей ребра.
Приятель Арчи показался куда более разумным и приятным: он был и ниже, и уже, но имел лицо мыслителя. Одно из тех, что так любят ваять праженские скульпторы – высокий лоб, прямой нос, подбородок самых аристократических очертаний.Глаза походили на голубые топазы, что добывают в недрах Лунной горы, светлые волосы великолепными локонами рассыпались по плечам…
Тут Арчи решил, что ведьма слишком долго пялится на них, и наотмашь ударил Малику по лицу. Легонько так, едва зацепил – ведьме показалось, что ей в челюсть врезали чугунной сковородой. Рот мгновенно наполнился кровью, горячая волна покатилась вниз по горлу.