– В тот день, когда мне потребуется облить кого-то грязью, чтобы повысить свою репутацию, я брошу свой бизнес! Уверяю вас, я не имею никакого отношения к заметке о мисс Гардинер.

Он смотрел на нее все так же насмешливо.

– Скажите еще, что не вы подбросили Хантеру новость о моей ссоре с сыном?

– Точно не я. – Аликс еще больше разозлилась. – Но обязательно узнаю, кто это сделал. И если этот человек работает у меня, он будет тут же уволен.

– Pas necessaire[1]. – Переход Анри на родной язык прозвучал несколько театрально. – Надеюсь, вы не думаете, будто меня трогает, что там «Иллюстрейтед» пишет о Доме Дювалей? Я беспокоюсь, если газеты про нас молчат! – Увидев недоверие в прелестных глазах Аликс, он уточнил: – Поль, конечно, со мной не согласен. Он в ярости и хочет, чтобы я разорвал с вами контракт.

– Приговорил меня, даже не выслушав.

– Очень жаль, – согласился Анри, – но, по крайней мере, это означает, что в моей семье нет конкуренции.

Анри многозначительно посмотрел на нее, и Аликс догадалась, что он имел в виду вовсе не конкуренцию в дизайне одежды. Похоже, речь шла о делах сердечных, где Анри отводил себе роль дизайнера по части милых дам.

– Как насчет бокала шампанского? – игриво спросил Анри.

Девушка согласно кивнула и наблюдала, как ловко он управляется с напитками. Отец Поля поднес ей бокал, его широкоплечая фигура излучала энергию, лицо лучилось самодовольством, и даже волосы, казалось, не поседели, а их поцеловало солнце.

– Люди часто не понимают того, что скрыто от их зрения, – пробормотал он. – Я всегда считал, что вы привлекательны, но теперь вижу, как вы красивы. Гнев красит вас, Аликс.

Он наклонился к ней ближе. Стали видны морщины вокруг ярко-голубых глаз, лопнувшие капилляры на гладких щеках, увядшая кожа вокруг чувственного рта, складки на шее, которые не могла скрыть гордая посадка головы. Другие женщины, возможно, и не замечали возраста Анри, но Аликс исходящая от него чувственность отталкивала. Поставив бокал на стол, она встала.

Но Анри не так-то просто было остановить. Он положил ей руку на плечо и притянул девушку к себе:

– Вы так не похожи на тех глупышек, что постоянно навязываются мне. У вас острый ум и прекрасное тело.

Прежде, чем Аликс поняла, что он собирается сделать, его лицо резко приблизилось, и она ощутила его жаркие губы на своих губах. От удивления девушка не попыталась высвободиться, и он, расценив это как согласие, поцеловал ее еще раз мягкими мокрыми губами. Изо всех сил упершись руками ему в грудь, она попыталась оттолкнуть стареющего Казанову. Но прежде, чем это удалось, дверь открылась и вошел Поль.

Анри не спеша отстранился от Аликс и удивленно посмотрел на сына:

– Почему ты не постучал, Поль?

– Я не знал, что ты занят. Я зайду попозже.

– Не надо, – резко сказала Аликс. – Я ухожу.

Казалось, презрение сквозило в каждой черточке лица Поля и лучше всяких слов говорило, что именно он думает о ней. Аликс нашла в себе силы попрощаться и с достоинством уйти, хотя в душе страшно негодовала. Ее переполняла неприязнь к Анри и досада на то, что Поль стал свидетелем столь пикантной сцены. Понял ли он, что Анри поцеловал девушку против ее воли, или младший Дюваль счел, что она еще одна в списке побед отца?

В офисе ее ждал Питер, и, отодвинув в сторону свои личные проблемы, она сосредоточилась на предстоящем неприятном разговоре.

– Думаю, ты видел статью Джейми Хантера?

– А кто ее не видел? – с улыбкой отозвался он.

Аликс не улыбнулась в ответ, решив, что он не собирается облегчить ей задачу. Ну что ж, будь по-твоему, Питер.

– Это ты? – требовательно спросила Аликс. – Ты кормишь сплетнями Джейми Хантера?

Продолговатое лицо Питера вытянулось еще больше.

– Рад столь высокому мнению. Твоя вера в мою честность просто...

– Перестань кривляться! Этот разговор тяжел для нас обоих. Но я должна знать правду. Мне бы не хотелось, чтобы это был ты. Я изо всех сил стараюсь убедить себя в этом, но ты такой странный последнее время, а потом... ты тратишь столько денег...

– Думаешь, это я сталкиваю тебя в реку в обмен на денежный улов?

– Может, тебе не кажется, что ты делаешь... что-то ужасное. – Она чувствовала себя совершенно несчастной. – Поставлять пикантные новости репортерам – не такой уж большой грех...

– Но ты считаешь это ужасным? – настаивал Питер, отметая попытки как-то оправдать его. – Ты считаешь, что это ужасно, – задумчиво повторил он, – и думаешь, будто я этим занимаюсь. К сожалению, должен разочаровать тебя, Аликс. Это не я.

Словно огромный груз свалился с плеч, и вздох облегчения вырвался из груди девушки.

– Ты мне веришь? – удивился Питер.

– Конечно.

– Оказывается, ты очень доверчива. Если бы ты спросила меня раньше, откуда я беру деньги...

– Я пыталась, но... Ты знал, что я тебя подозреваю?