— Ведь тогда что получается, Всеволод Николаевич. Если немцы такие идиоты, трусы и не умеют воевать, кто тогда мы с вами? Если немцы смогли так далеко продвинуться в глубь страны? Я считаю, что фашистов нужно показывать умными, жестокими и очень опытными врагами, которых побеждают еще более умные, мужественные воины и простые советские люди. Победить дурака — не велика заслуга! А победить матерого зверя в человеческом облике — это достойно! А то привыкли шапками закидывать, а потом… — Тут вспомнил, с кем разговариваю, и прикусил язык. Ерш твою медь! Опять доп…я! — мелькнуло в голове. Но Меркулов был доволен. Откинувшись на спинку стула, он улыбнулся, сделал глоток чая и подытожил:

— Успокойтесь, Андрей Алексеевич, никто вас съедать не собирается. — Отставив чай, он посерьезнел: — Тем более что правильно рассуждаете. Но вызвал вас я не за этим. Старший лейтенант Стасов! С сегодняшнего дня вы назначаетесь заместителем начальника особой аналитической группы, возглавляемой старшим майором Мартыновым. Завтра в ваше распоряжение поступят три новых сотрудника. Ваша задача: ввести их в курс дела и продолжать работу. Старший майор Мартынов сегодня отбывает на неделю в служебную командировку, поэтому с завтрашнего дня до 20 часов жду от вас ежедневные отчеты по проработанным документам. Вам все понятно, товарищ старший лейтенант? Если да, то можете идти.

Вернувшись к себе, я задумался. Как ни крути, а сегодня меня повысили. Посчитали, что я полезен не только в роли справочника и специалиста по находкам разных непонятностей? Очень похоже на то. Теперь главным будет — не опозориться! Поэтому — за работу, товарищ «страшный лейтенант»!

Интерлюдия.7. 06.1942 г., Свердловская область, верховья реки Невья, в/ч № 312/1 НКВД СССР

— Молодец, Олег Васильевич, хорошо поработали. — Лаврентий Павлович Берия закрыл папку с бумагами и отложил ее в сторону. — Молодец. Но, сам понимаешь, этого недостаточно!

— Понимаю, Лаврентий Павлович. Все понимаю. — Олег Васильевич Сухинин, крепкий сорокалетний майор НКВД, развел руками. — Вы же сами знаете — людей не хватает! Нормальных специалистов почти нет, а те, которые есть, почти без сна работают. Хорошо, что вчера новые бумаги пришли. Мои умники, увидев их, чуть с ума от радости не посходили. Пришлось насильно из лабораторий выгонять, чтобы выспались.

— Это хорошо, что они так работать спешат! — Берия потер руки. — Я еще «подарки» привез. И бумаги, и людей! Ты им доппаек обеспечь и постоянный медицинский контроль. Они с «Норильлага», еще не отошли от тамошнего жилья, так что… поаккуратнее с ними. Как оказалось, очень светлые головы, только вот политически они неправильно ориентированы. И еще. — Берия с минуту помолчал. — Я привез новые бумаги. Пусть твои «гении» сразу с ними работают, а не начинают рассуждать о невозможности выполнения задания, как в первый раз, — и рассмеялся, вспомнив свои чувства, когда узнал о том, что вместо прямой работы эти умники начали рассуждать на тему бредовой задачи и идиотских расчетов. Сухинин хмыкнул с наркомом, но не очень весело. Слишком хорошо он запомнил рев Берия в телефонную трубку и чувство безграничного ужаса, навалившегося на него. Ну их подальше, такие воспоминания!

— А теперь пойдем, майор. Посмотрим, как строительство у тебя идет, — Берия поднялся из-за стола.

— Хорошо идет, Лаврентий Павлович, график опережаем!

— Ты мне не опережай, а качество давай! — Нарком посерьезнел и остро взглянул на Сухинина. — В этом случае качество важнее всего!

— Товарищ нарком! — обиженно вскинулся Сухинин. — Никакой потери качества! Клянусь!

— Ладно. Пошли посмотрим, — недоверчиво проворчал Лаврентий Павлович, — как ты строишь, рационализатор…

Утро началось с беготни. Не ожидал, что назначение меня заместителем Мартынова повлечет за собой столько проблем! Обежал кучу кабинетов (от спецчасти и отдела кадров до бухгалтерии), а от писанины, которой при этом пришлось заниматься, стало сводить руку. Но все кончается, и к обеду я освободился. Ошалевший от бюрократических дел, наконец-то добрался до своего кабинета, где меня ждали новые подчиненные. Еще утром, встретившись с ними в отделе кадров, я отправил их к себе, толком и не поговорив. Теперь пришло время познакомиться. Положив перед собой папки с выпиской из личных дел новичков, с интересом стал разглядывать пополнение. Три молодых сержанта, с виду — пацаны пацанами! В первый момент мне показалось, что они братья-близнецы, настолько они были похожи между собой: светловолосые, худощавые, с мягкими, округлыми чертами лиц. Дети, блин! Но оказалось, что они не только не братья, но и из разных городов. Олег Яшин — 19 лет, москвич, призван в органы с третьего курса истфака МГУ. Не судьба парню заниматься археологией. Вячеслав Коломийцев — 19 лет, ленинградец, студент Ленинградского инженерно-строительного института, призван также с третьего курса. Степан Мелешин — 21 год, из Казани, выпускник Центральной школы ГУГБ НКВД СССР. Ого! Это уже «не мальчик, но муж». Единственный в этом кабинете, кто учился быть чекистом. Вот за этого парня Меркулову отдельное спасибо! Будет кому красиво и правильно все оформлять! Ладно, будем общаться.

— Ну что же, товарищи. Бум знакомиться. — Я отложил тонкие папочки в сторону. Три пары глаз с интересом и легкой настороженностью уставились на меня. — Я — старший лейтенант Стасов Андрей Алексеевич, являюсь заместителем командира специальной аналитической группы ГУГБ НКВД СССР. В состав группы, помимо здесь присутствующих, входят еще два сотрудника, находящихся на излечении в госпитале. Возглавляет группу старший майор ГБ Мартынов Александр Николаевич. С ним вы познакомитесь позднее. Наша группа подчинена комиссару ГБ 3 ранга Всеволоду Николаевичу Меркулову. Вам уже говорили, чем занимается наша группа?

— Нет, товарищ старший лейтенант. Сказали, что все узнаем на месте, — ответил, как я и ожидал, Мелешин. Голос у него оказался приятный, слегка глуховатый.

— Хорошо. Вы все уже дали подписки о неразглашении и об ответственности за нарушение этого обязательства. Так вот. Основная задача нашей группы — поиск людей, предметов и событий, чье нахождение в нашем мире противоречит современной науке. В том числе это касается выходцев из другого времени.

Черт! До чего приятно смотреть на охреневшие лица этих ребят! В их глазах явно читается обида на старшого, который над ними издевается! Ладно, чтобы не доводить до крайностей, продолжу. А то мало ли что наговорит мо?лодежь, не хочется работу с конфликта начинать.