Шрифт:
Как грустно!
– Да, невеселое у тебя настроение, малыш, – сказал Никита. – Ну, ничего. Скоро я вернусь, и тогда мы уже не расстанемся долго-долго.
– Угу, целых десять дней.
– Но представь, какие это будут десять дней! Я ужасно по тебе соскучился. Я так тебя люблю.
Глава 11
Осталось два дня
Итак, прошла еще одна ночь, и теперь осталось всего два дня до включения счетчика. Я даже не узнаю, в какой момент это дьявольское, существующее только на словах бандитское изобретение заработает – и начнет методично щелкать, накручивая проценты. Но жена и дети Воскресенского наверняка поймут, что попали в беду. Возможно, у них даже отберут ребенка – внука Антона Аркадьевича, – чтобы заставить их активнее шевелиться, возвращая долг.
Кошмар.
Значит, я должна добыть телефон госпожи Воскресенской, вызвать ее с курорта (наверное, она все еще валяется под пальмами) и отдать ей черный кейс. И она сама вернет деньги кредитору. Если, конечно, знает, кому возвращать.
А если нет?
Вдруг кредитор вовсе не станет кричать – отдайте мне мои деньги. Он, напротив, затаится и будет злорадно потирать руки, подсчитывая, как в геометрической прогрессии растут проценты… Какое коварство!
Почему же Воскресенский не сказал мне – разыщи жену и отдай ей кейс. Как было бы просто! Моя задача значительно упростилась бы. Нет, депутат истратил последние силы на то, чтобы вдолбить в мой склеротичный мозг шифр (забыла!) и фамилию таинственного Андрея (не расслышала!). Почему же он так поступил?
А вдруг… А вдруг жена Воскресенского еще более тупа, чем я? Неужели такое возможно?
Или существует какой-то другой нюанс, объясняющий, почему депутат, истекая кровью, предпочел не вмешивать жену в процесс доставки кейса. Мне этот нюанс неизвестен. Ясно одно – Воскресенский доверил судьбу близких почти незнакомому человеку, журналистке, случайно оказавшейся рядом, – и он ошибся в выборе. Так как я совершенно не знаю, что делать!
Все, хватит рассуждать! Сейчас найду личный телефон госпожи Воскресенской, отдам ей кейс, и пусть сама ломает голову над проблемой… Да, вовсе не это я обещала умирающему депутату. Но мои возможности ограниченны. Думаю, у жены Воскресенского они гораздо шире.
Пусть сама позаботится о себе, детях и внуке.
– Юля, ты дома? – проорал мой сотовый голосом Нонны Кратовой.
Я отодвинула трубку подальше от уха.
– Нет, я не дома. Мы на улице.
– Кто это – вы?
– Гуляю с Мишуткой.
– Ах, ну понятно. Эта шустрая красотка Ева опять тебя припахала.
– Ничего страшного. Зато вчера она мне дала надеть фантастическое платье. Я ходила на концерт.
– Фиолетовое с вышитым поясом и бантом на шее?
Потрясающая проницательность!
Откуда она знает?!
– Точно, – кивнула я.
– Мне вчера знакомые доложили. Ты блистала на концерте, затмевая первых леди городского бомонда.
– Серьезно? Уже поползли слухи?
– Конечно. А господин Холмогоров ни на секунду не отпускал тебя от себя, лелеял и оберегал.
– Значит, со стороны это так выглядело?
– Мне сказали, он пупсик. Славный обаяшка. С роскошной улыбкой и бездной сексапила.
– Есть немного, – улыбнулась я.
– Но, Юля! А как же Никита? Не слишком ли страстно ты обнимаешься с посторонними мужчинами?
– Не сильно. Но ты же сама предлагала мне превратиться из домашней курицы в певчую птицу!
– Ты слишком рьяно взялась за дело. Будь осторожна!
– Знаешь, по части обаяния Холмогорову далеко до Никиты. Мой принц все равно на первом месте.
– Ну, слава богу, Юля, ты меня успокоила. А то я уж решила, у вас с Никитой кризис.
– Да нет же, Нонна! Просто я надеялась уговорить Холмогорова помочь мне с кейсом.
– Уговорила?
– Нет, возможности не представилось. То Римский-Корсаков, то жратва, то люди всякие к нему лезли с вопросами. Мы ни секунды не провели наедине. Да и не станет Холмогоров мне помогать в этом деле.
– Почему же?
– Не захочет связываться. Побоится репутацию испортить.
– Кому же ты отдашь кейс?
– Не знаю. У меня появилась идея сбагрить его жене Воскресенского.
– О, недурно! Молодец, Юля. Пусть забирает чемодан и сама решает, что с ним делать.
– С невероятным трудом мне удалось исторгнуть из одного знакомого номера телефонов Воскресенской. Говорят, сейчас она отдыхает на Мальдивах.
– Как это? Ее мужика пришили, а она все еще отдыхает?
– Наверное, она пока не в курсе. Так вот, домашний, естественно, не отвечает. А мобильник вне зоны доступа. Короче, на Воскресенскую повесить кейс и ответственность за полмиллиона евро мне не удалось.