— И как он ее… — внезапно Бохака прыснула. — Как он ее… как он… лапал!

— И как юбку с нее содрал! — хихикнула Мира. — Госпожа Грампа в одних трусах! И как в грудь ей тыкался! Рассказать кому — не поверят!

Бохака отвесила ей подзатыльник.

— Дура! — сурово сказала она. — Кому рассказать? Ты что, не понимаешь? Мы должны помалкивать в тряпочку обо всем. И про то, как к порталу лазили, и про мальчишку, и про то, как они в зале дрались. Ты что, не поняла еще, во что мы вляпались?

— А во что? — удивилась Мира. — Здорово же все получилось! Другие из портала парсов вытаскивают, а я — живого человека. Я теперь, наверное, знаменитой стану!

— Или прирежут тебя, чтобы другим неповадно! — зло сказала Бохака. — Ты что, не слышала, что госпожа Сиори сказала? Дело гражданской войной пахнет.

— Да из-за чего?!

Бохака отошла к своей кровати, села на нее прямо поверх покрывала и отвернулась к окну. Мира с Ханой непонимающе уставились на нее.

— Вы что, никогда не слышали про двойной кубирин Таэллы? — наконец спросила девочка. — Вы вообще читаете то, что по внеклассному чтению задают?

Подруги переглянулись.

— Ну, я что-то такое вроде бы… — неуверенно сказала Мира.

— "Вроде бы"! — передразнила Бохака. — Таэлла Комоцукай — не только легендарная основательница Цетрии, но и одна из первых Защитниц, забыли? Когда в пятьсот семьдесят втором она нашла останки одного из ковчегов, в котором наши предки путешествовали между звезд…

— Опять ересь рассказываешь, — нахмурилась Мира. — Не ляпни при людях. Услышит отец Ахо, опять на час заведет шарманку о путеводном сиянии, что вело нас через порталы.

— Плевать я хотела на вашу глупую религию! — зло огрызнулась Бохака. — В соответствии с Уставом, между прочим, Церковь не имеет власти на территории Академии, и свобода взглядов тут разрешена. Я из Мейсары, и не стыжусь этого! А отца Ахо вашего, придурка жирного!..

— Да ладно, ладно, я пошутила, — замахала руками Мира. — И что? В ковчеге?

— А в ковчеге много всякой всячины. У нас в некоторых книжках пишут, что и Глаз Бога там же нашли, а вовсе он не с неба спустился. Ну, неважно, главное, что Таэлла прошла инициацию прямо там же, в ковчеге. И у нее проявился в точности такой же кубирин, как у того мальчишки. Правда, Атрибут совсем другой — Громовое Копье и Щит Порядка. С его помощью она потом воевала и объединяла графства, и ей никто противостоять не мог. И почти тысячу лет после нее Сайлават жил единым государством, пока десять лет назад война не началась.

— Ну и что? — Мира запрокинула голову, взглянув на светильник, и коснулась пальцами кубирина. И тут же, охнув, ухватилась за плечо Ханы, чтобы устоять на ногах.

— Что с тобой? — подруга подхватила ее за талию, совсем как пришелец в парке. — Тебе плохо?

— Я, оказывается, вымотана, — пожаловалась Мира. — Даже свет включить не могу. Словно пять часов подряд с Мечом тренировалась. Включи, а?

Хана подняла голову, и матовый шар под потолком замерцал, разгораясь.

— Да уж, досталось тебе, — озабоченно сказала она, подводя Миру к стулу. — Ты не напрягайся. Не каждый день из порталов всяких нахалов вытаскиваешь. Бо, так что с войной?

— А то, что кубирин Таэллы в гражданской войне — такое оружие, за которое кому угодно шею свернут, — угрюмо пояснила Бохака. — Если верить легендам, Таэлла в одиночку с десятью Мечами дралась и всех уделывала. А ведь тогда кубирины еще толком использовать не умели. Госпожа Сиори правильно сказала, мальчишку этого теперь каждый граф себе заполучить захочет. И тогда одна из сторон получит перевес, и война снова начнется.

Она обняла себя руками и нахохлилась.

— Ты боишься, что наши графства начнут воевать друг с другом? — тихо спросила Хана.

Бохака дернула плечом и не ответила.

— Ну, мы пока что ничего поделать не можем, — философски заметила Мира. — Что сделано, то сделано. Давайте форму в порядок приведем, и спать.

Она скинула китель и принялась отдирать от него мелкие веточки, впившиеся в сукно словно крючками.

— Ага, — согласилась Хана. Она села на другой стул и тоже принялась чистить одежду. — Слушай, Мирка…

— Ну?

— А что ты почувствовала, когда тот нахал тебя целовал? Приятно было?

Мира отложила китель и, преодолевая слабость, поднялась. Она доковыляла до своей кровати, взяла подушку и запустила ей в подругу.

— Еще раз вспомнишь, и я тебе не хуже госпожи Грампы лохмы повыдергаю, — хмуро сказала она. — Вот только попробуй кому-нибудь рассказать!

— Твое счастье, что вся история — секрет, — хихикнула Хана, до которой подушка так и не долетела. — А то бы я всем-всем-всем растрезвонила!

Мира только вздохнула. А что, в самом деле, она почувствовала? Ей уже пятнадцать, а ее впервые в жизни поцеловали по-взрослому! Хотя… ей, как и всем остальным Защитницам, все равно целоваться не придется до самой отставки. Так что какая разница? Она вернулась к стулу и снова принялась вытаскивать из кителя занозы.