– Посмотри на центральную шатровую стойку, Mio Sol! – попросила Долорес, выглядывая вместе со мной из-за скалы, за которой мы прятались.

– Вижу, – отозвался я. – Слишком длинная. Очень похожа на флагшток для крупного флага. А под такими флагами сама знаешь кто по Атлантике путешествует.

– Шкиперы-водовозы и гвардейцы Владычицы Льдов, – безошибочно ответила Моя Радость. После чего резонно полюбопытствовала: – Но если у Фаруха остановились посланники с Юга, почему они не подняли флаг? Уж кому-кому, но им-то в наших краях бояться точно некого.

– Этому есть лишь два объяснения, – хмыкнул я. – Одно – глупое, а второе – правдивое. Первое: южане просто-напросто потеряли свой вымпел…

– И впрямь несусветная глупость, – согласилась Малабонита.

– …И второе, – продолжал я. – Они вовсе не боятся – они хотят, чтобы мы не боялись. И потому воздержались от размахивания флагом раньше времени. Пускай те, кого они ждут, ни о чем не подозревая, сунутся в поселок, где и нарвутся на нежелательную встречу.

– Или вот еще: друг сеньора Томаса тоже ходит под чьим-нибудь флагом, но сейчас не хочет привлекать к себе лишнее внимание, – добавила Долорес.

– Об этом я как-то не подумал, – признался я. – Однако если у тебя, Моя Радость, тоже есть свои две гипотезы, то давай помимо глупой выкладывай и правдивую.

Малабонита сверкнула глазами и открыла было рот, намереваясь огрызнуться. Иную, более здравую версию она явно предложить не могла. Однако до пререканий дело так и не дошло – именно в этот момент до нас долетел окрик Гуго. И, судя по нешуточной тревоге в его голосе, Сенатор был изрядно напуган…

Всадников было шестеро. Все – в широкополых шляпах с загнутыми полями и легких, но прочных доспехах из дубленых шкур молодых змеев-колоссов. Притом каждый восседал на поджаром и холеном демерарском рапидо. Не нужно было обладать зрением кондора, чтобы определить, кто приближался к «Гольфстриму» с запада. Шесть кабальеро из Кавалькады дона Балтазара вели коней неторопливой рысцой вдоль каменистой гряды, и встречи с ними нам было никак не избежать.

Худшие прогнозы оправдались. Шатер действительно принадлежал посланникам Владычицы, которые не сидели в поселке, а разъезжали по окрестностям. И вовсе не для праздной прогулки. Откуда конкретно они прибыли: из Аркис-Сантьяго или дон Риего-и-Ордас отправил их сюда заблаговременно, дабы выставить на нашем вероятном пути заслон? Даже если кабальеро прискакали к Нэрскому Столпу сегодня на рассвете, у них было время передохнуть, почиститься и помыться с дороги. А имея при себе сменных скакунов, они могли приступить к службе, не обременяя Фаруха просьбами выделить им для этого артельных лошадей вместо измотанных долгой скачкой рапидо.

Плохи наши дела. Теперь нам ни убежать, ни спрятаться, ни тем паче дать отпор. Мы с Долорес переглянулись, после чего оба выругались, обреченно вздохнули и, спустившись с холма, поспешили к буксиру. Гуго тем временем пристроился у носовой баллестирады и взял на прицел приближающихся всадников. Впрочем, вряд ли у него хватит мужества стрелять по ним, если они вздумают взойти на борт без разрешения. Де Бодье тоже легко отличит истинных кабальеро от обычных кочевников, с которыми мы также могли невзначай столкнуться в хамаде, и не осмелится покуситься на жизнь гвардейцев Владычицы Льдов.

Мы достигли «Гольфстрима» почти одновременно с всадниками. Дабы продемонстрировать наше дружелюбие, я не стал подниматься с Долорес на палубу и велел Сенатору отойти от орудия. В конце концов, у нас ведь нет прямых доказательств того, что Кавалькада за нами охотится, верно? А связь между ее появлением здесь и бегством Макферсона – всего лишь домысел. Вполне может статься, что уже через пять минут мы чинно-мирно распрощаемся с благородными сеньорами, а потом дружно посмеемся над нашими давешними страхами. Ну и напьюсь же я тогда сегодня вечером! Грех не напиться, когда у тебя с души сваливается такой тяжелый камень…

– Рад приветствовать достопочтенных сеньоров, верных слуг самой Владычицы Льдов! – раскланялся я, стянув с головы фуражку. – Позвольте представиться: Еремей Проныра Третий, шкипер «Гольфстрима». А это остальной экипаж: моя жена Долорес и наш механик Гуго де Бодье. Чем можем вам служить, сеньоры?

Капитаном шестерки являлся пожилой гвардеец: круглолицый, осанистый и, подобно всем головорезам Кавалькады, включая самого дона Балтазара, носящий длинные, ухоженные усы. Говорят, будто они – столь же непременный атрибут кабальеро, как и его шпага. Неизвестно, так оно или нет, но среди этих парней я безусых не наблюдал. Выслушав мое приветствие, капитан и один из бойцов придержали коней возле трапа, а остальные четверо разделились поровну и, не останавливаясь, взялись объезжать буксир сразу с обоих бортов.

Круглолицый не удостоил меня в ответ даже скупым кивком головы, а окинул нас презрительным взглядом и лишь потом заговорил. И стоило ему задать первый вопрос, как я моментально сник, а надежда разойтись с кабальеро полюбовно растаяла бесследно, как метафламм после всполоха.

– Почему же вы не представили мне вашего пассажира, шкипер Проныра? – осведомился капитан. – Нам доподлинно известно, что у вас на борту находится некий Томас Макферсон, который едет с вами в Гексатурм вместе с тридцатью единицами крупногабаритного груза. Или вы будете это отрицать?