Я вихрем влетела в класс и успела сесть на свое место как раз в тот момент, когда прозвенел первый звонок. Позади сидела Брин. Как только я появилась, она выпалила:

— Ну?

— Было интересно, — ответила я, усаживаясь.

Мистер Грэм прочистил горло.

— Леди и джентльмены, минутку вашего драгоценного времени.

От неожиданности у меня перехватило дыхание, потому что Брин вдруг протянула руку и крепко схватила меня за запястье. Ногти ее впились мне в кожу.

— Брин, ты что?

Ее глаза были прикованы к тому месту, где стоял мистер Грэм. Шум голосов учеников стих.

— Спасибо, весьма любезно с вашей стороны, — скрипучий голос мистера Грэма был слышен во всех углах помещения. — С сегодняшнего дня в нашей школе новый ученик.

Я вертелась на стуле, вздрагивая от боли, и была уверена в том, что лишусь части кожного покрова, когда Брин ослабит, наконец, хватку. Ее рука сжимала мою так крепко, что у меня было ощущение, будто меня схватил огромный краб. И вдруг я замерла, почуяв весенний ветер, полный запаха трав на разогретом солнцем поле. Невозможно, но так оно и было.

Рядом со столом мистера Грэма в неуверенной позе стоял тот самый юноша-странник, которого я спасла не более суток назад.

— Его зовут Симус Доран, — продолжал учитель, приветливо улыбаясь мальчику, отчего тот не знал, куда деваться.

— Лучше Шей. Все зовут меня Шей, — сказал он тихо.

— Хорошо, Шей, добро пожаловать.

Мистер Грэм обвел взглядом помещение. Мое сердце замерло, потому что глаза учителя остановились на пустом месте за моей партой, справа от меня.

— Вы можете сесть на свободное место рядом с мисс Тор.

Брин настойчиво колотила по спинке моего стула.

— Прекрати немедленно, — приказала я. — Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Ну, что-то же можно… — Голос подруги был низким и встревоженным.

Я не знала, в какие чувства удариться: то ли испугаться, то ли впасть в волнение от того, что снова вижу юношу. Но, несмотря на нахлынувшую волну разнообразных эмоций, одно мне было ясно как день: если он меня узнает, случится катастрофа. Я перекинула волосы вперед, чтобы хоть как-то скрыть лицо. Где была моя толстовка с капюшоном в такой важный момент?

Шей медленно проследовал к указанному месту. Когда он сел, наши взгляды на мгновение встретились. Я снова увидела светло-зеленые глаза, прежде чем успела отвернуться. Теперь сомнений не было. Он меня узнал. Я была напугана, как и следовало ожидать, но к страху примешивалось и чувство удовлетворения. За ту долю секунды, пока мы смотрели друг другу в глаза, я смогла заметить, как он изумлен. Я была для него видением, а оказалась реальностью. Рюкзак выскользнул у него из рук. Пара ручек закатилась под парту. Я подавила желание зарычать и прикрыла лицо рукой. От одного вида юноши мой живот словно начали пожирать языки пламени. Брин снова врезала по спинке моего стула, да так сильно, что он сдвинулся вперед на несколько сантиметров.

В панике я выскочила на середину класса. Мистер Грэм отступил на несколько шагов, когда я бросилась к нему.

Я прошептала слово «спазмы», затем «живот пучит». Мистер Грэм покраснел от смущения и выписал пропуск на выход из класса. Я выбежала и бросилась через холл к туалету для девочек. К счастью, там никого не оказалось. Я сползла прямо на пол и села, дрожа всем телом. Послышался скрип двери. Это была Брин. Она встала на колени и прошептала: «Кэл».

Я сетовала на судьбу за то, что она так на меня ополчилась. Нужно было дать медведю убить его. Но от мысли о том, что новичку что-то может угрожать, у меня снова перехватило дыхание.

— Ему нельзя здесь оставаться.

— Я знаю. — Брин подобралась ближе и обняла меня. — Он явно не простой мальчик. В мире людей, я имею в виду. Иначе он бы не перевелся в старший класс нашей школы. Такого случая еще не было.

— О боже, Брин.

Я отняла руки от лица и посмотрела на нее.

— Что, если Хранителям все известно?

Брин покачала головой.

— Нет, они ничего не знают. Когда что-то не так, наша госпожа молчать не будет. Она бы сразу отреагировала. Так что ты в безопасности.

— Верно. — Я поднялась с пола и подошла к раковине. — Они не знают.

В зеркале я встретилась с Брин взглядом.

— Что же это за мальчик?

— Наверное, сын какого-нибудь банковского воротилы или сенатора. Из числа людей здесь только такие дети встречаются, — сказала Брин. — Он для нас ничего не значит.

Какая же я глупая. Ноги все еще не слушались меня. Поверить не могу в то, что я спасла его.

— На, держи, — сказала Брин, доставая из сумки румяна и протягивая мне. — Ты бледная. Никто не знает о том, что случилось, кроме нас и этого парня. А он, наверное, сам сомневается в том, что это произошло наяву. Что бы предпринял на его месте любой непосвященный человек? Сделал бы вид, что ничего не случилось.