– Давай пойдем и съедим чего-нибудь, а? Я в самолете не стал, какую-то гадость дали. Только хлеб с маслом съел и все. И дома, в Москве, толком не позавтракал, потому что чуть не проспал.

Желудок, до этого подавленный жарой и впечатлениями, чрезвычайно оживился и голодно заурчал. Дим урчание уловил, ухмыльнулся и повлек меня в сторону кафе.

Мы сели не на открытой веранде, а внутри, так как там вовсю работал кондиционер. Меню, к моему разочарованию, было на итальянском. Попытка разговорить хозяина и выяснить, чем, собственно, он кормит народ, результатов не дала. Хозяин был улыбчив, доброжелателен, но ни по-английски, ни по-русски категорически не говорил. Тогда мы выбрали два блюда, которые удалось идентифицировать даже в итальянском написании. Первым – само собой – была пицца, а вторым – лазанья.

– Я буду лазанью, – заявил Дим. – Сто раз слышал, ни разу не пробовал.

– Да я тоже.

– Тогда давай возьмем одну пиццу и одну лазанью и поделим пополам. Каждому получится по два блюда, так интереснее. Если окажется мало, дозакажем.

– Посмотри вокруг, – сказала я. – Вот у соседей за столиком, я не вижу, что это, но оно свешивается с тарелки. И вон, видишь, тазик салата. Похоже, порции тут приличные, так что, думаю, наедимся.

Пока хозяин орал в окошечко за спиной, видимо давая указания кому-то на кухне, мы почтительно молчали, потом принялись болтать. Дим оказался программером. Я заулыбалась, Дим с готовностью расплылся, хотя я радовалась вовсе не ему, а собственной проницательности. Почему-то я так и подумала, что встреченный мной экземпляр смело можно классифицировать как программера обыкновенного. С одной стороны, это неплохо – определенный уровень интеллекта и отсутствие понтов в ежедневной жизни гарантированы. С другой стороны, черт его знает, что там в его программерской башке, если гений – то точно псих.

В целом башка мне понравилась – лобастая такая, упрямая. И вообще, для программера он был на удивление ладный – худощавый, с широкими плечами. Темные волосы, карие глаза. Красивые руки с длинными пальцами. Терпеть не могу короткие пальцы, как у нашего водилы, который так умильно на меня поглядывал.

В ходе разговора выяснилось, что за душой у Дима имеется ВМК, занятия легкой атлетикой и на настоящий момент – работа в приличной компьютерной компании кем-то (ни фига не поняла из этой части разговора). Я честно призналась, что не москвичка, но он вроде даже обрадовался и принялся с интересом расспрашивать о моем городе. Тем временем прибыл наш заказ. Дим быстро придвинул к себе тарелку с лазаньей, крепко так взялся за нож и вилку, отрезал немалый кусок. Жевал он его долго, и на лице его проступало разочарование.

– Не нравится? – с интересом спросила я. Пицца была вкусная.

– Как-то это... странно, – протянул Дим. – Тесто похоже на... макароны, что ли. Я вообще-то не люблю макароны.

– По-итальянски они называются паста, а не макароны. Ну-ка, дай сюда.

Я макароны обожаю, честно сказать. Все мое детство мама боролась с этой страстью, ибо на вопрос, что я хочу кушать – не важно, имелся в виду завтрак, обед, ужин, праздник или будни, я неизменно отвечала: «Макароны». Мама продержалась лет до восьми, кажется. Потом просто перестала спрашивать, и по установленному ею жесткому правилу я не должна была есть макароны чаще раза в день.

В целом мы неплохо перекусили: я съела лазанью, а Дим – пиццу. Впрочем, размер ее был таков, что он выделил и мне кусок. Потом мы заказали кофе. Я – капучино, он – двойной эспрессо. Кофе оказался крепким и вкусным, хотя я, честно сказать, человек сугубо чайный. Взглянув на часы, я подумала, что нам пора обратно. Надо же, как быстро прошло полтора часа. Мы расплатились и вернулись в автобус. Уже через каких-то минут десять к нам догрузили еще человек пятнадцать и всю компанию завезли в город, который находился от аэропорта минутах в десяти. Спрашивается – какого черта надо было парить всех полтора часа? Нельзя туда-обратно было съездить? Гостиница, возле которой выгрузили меня и еще пятерых, оказалась не на первой линии – чего я и не ждала, но вполне близко к морю. Диму предстояло ехать дальше, но он выскочил за мной из автобуса и сказал:

– Не уходи никуда, ладно? Я только вещи заброшу и приду за тобой. Пойдем осматривать город вместе. Подождешь?

Я кивнула и потащила сумку на ресепшн.

Комнатка оказалась маленькой, и весь отель явно не новым, но кругом было чисто, а это все, что требовалось. Я бросила вещи, посмотрела из окна: гостиницы и дома – или это тоже гостиницы? Моря не видно, а очень хотелось посмотреть, какое оно. Натянула купальник – красивый, выбирала черт-те сколько времени, сарафанчик сверху, удобные босоножки. Бросила в сумку полотенце и трусики. Кошелек с деньгами и документами на шею – мама специально купила на веревочке и велела не снимать – кругом жулики и все такое. А вот интересно, как я с ним плавать буду? Но в номере оставлять документы не хотелось, парень на ресепшн, за спиной которого виднелся сейф, не вызвал у меня доверия, так что я все же решила взять кошелек с собой. Итак, я готова к встрече с морем, и солнцем, и, само собой, итальянцами. Бросаю ручку, и вперед!

Я сбежала по лестнице, сделала ручкой итальянцу, который опять начал что-то лопотать про белла синьорита. Надо же, какие они здесь предсказуемые. Впрочем, местами это даже приятно – я в жизни не слышала столько комплиментов, должно быть, это сказывается расслабляющая курортная атмосфера.

Сразу за отелем нужно перейти дорогу, чтобы попасть на пляжи. Я торчала на светофоре, когда услышала, как кто-то зовет меня по имени. Было странно услышать здесь свое имя, и я даже не сразу обернулась. Дим несся ко мне на всех парах.

– Ты чего не подождала? – обиженно спросил он.

– Не знаю... думала, ты потом придешь.

– Когда потом? Завтра? Завтра я тоже приду. – Он хмыкнул. – Или ты хотела побыть одна? Если так, то скажи – я не хочу навязываться.

Я задумалась, разглядывая предполагаемого компаньона. Пожалуй, я не против, чтобы он меня сопровождал. Не то чтобы меня надобно водить за ручку – да ничего подобного! И вообще, я могу сама забить гвоздь, заработать деньги и при наличии подробной карты не потеряться в незнакомом городе. Но вот поди ж ты – в глубине души все равно живет некий атавизм, утверждающий, что с мужчиной спокойнее. Кроме того, в автобусе имелась пара девиц, которые откровенно строили Диму глазки. И расселяться они поехали, насколько я поняла, в его отель. Отдавать симпатичного программера на растерзание каким-то крашеным лахудрам не хотелось, и я решилась: