– Мне приснился сон! – нагло ответил Колясик и опять отважился на торжественную паузу.

– Какой? – жадно напряглась Таня.

– С голыми бабами. – Оля в последний раз разорвала в клочья пафосный настрой застолья и раздраженно вышла, не в силах терпеть общество отвратительного мужика, явно припершегося к ним с какой-то корыстью и вешавшего матери даже не лапшу, а полутораметровые макароны.

Но самый сильный удар ждал ее впереди.

Елена Сергеевна, не любившая выступать без зрителей, не дождавшись прихода сына, начала названивать ему на мобильник. Ее звонку предшествовала драка с Лизочкой, с которой обвалились остатки интеллигентности в связи с попыткой наглой старухи объяснить ей, кто в доме хозяйка. По мнению Елены Сергеевны, хозяйкой могла считаться лишь женщина с опытом, умом и житейской сметкой, каковой Лизочка, безусловно, не являлась. Кроме того, обалдевшая от вседозволенности бабка перешла на список Лизочкиных дефектов, громогласно озвучивая все не соответствующие идеалу детали и пытаясь привлечь к дискуссии соседей.

– Коля, она кинула в меня книгой! – визжала Елена Сергеевна. – Немедленно приезжай и поставь на место негодяйку!

Ее вопли бэк-вокалом сопровождал басовитый Лизочкин рев. С трудом удержавшись от вопроса, попала Лиза в мамашу или нет, Коля решил использовать ситуацию по полной:

– Я никогда не любил тебя, я все знаю. Да, про сглаз и порчу! Твое зло к тебе же и возвращается! А я хочу жить со своей любимой женой и дочерью! Прощай навеки!

– Коля! – взвыла Елена Сергеевна, но сын бдительно отключил мобильник.

Таким образом он убил целое стадо зайцев: доставил удовольствие раскрасневшейся хозяйке дома, дал ей знать, что вернулся насовсем, временно отделался от мамы, которую еще рано было перевозить к неподготовленной Тане, хотя и помнившей крутой нрав бывшей свекрови, но за двадцать лет успевшей отвыкнуть от бабулькиных закидонов, и не испортил отношений с нынешней законной супругой. Ведь жизнь могла повернуться к любому участнику событий не только боком, но и задом, и передом – еще неизвестно, что хуже. Кроме того, ему предстояло разменивать жилплощадь, если мордатый Боря не начнет чинить препятствия, но думать об этом не хотелось.

– Ты останешься? – робко спросила маячившая рядом Татьяна, проглотив едва не вывалившуюся добавку «что ли».

– А ты хочешь? – страстно выдохнул Колясик.

В комнату, к недовольству Николая, нарушив романтизм, вернулась дочурка, настороженно вслушивавшаяся в фальшивый монолог, притаившись за кухонным косяком.

– Ольгуша, папа хочет жить вместе! – взволнованно сообщила мама, боясь очередного выпада со стороны изменившейся в лице дочурки. Судя по выражению ее физиономии, ничего хорошего ждать не приходилось.

– Так мне что, вещи собирать? – с тихой ненавистью прошелестела Олечка.

– Почему, ты нам не мешаешь! – опрометчиво свеликодушничал Коля, забыв, на чьей территории находится.

– Кто о чем, а вшивый о бане, – прищурилась Оля. – Я так поняла, что ты с нами вместе жить планируешь? Ну, так мы согласны на переезд. Правда, мам?

– Переезд куда? – не сразу сообразил Коля, сосредоточившийся на собственном переселении к брошенной много лет назад семье и никак не рассматривавший перебазирование вновь обретенных дам на его жилплощадь. Особенно в свете наличия на его собственных квадратных метрах не менее квадратного Бориса.

– К тебе, папочка, – блаженно улыбнулась девушка. – Надеюсь, у тебя квартирка побольше? Что замер? Поехали, я хочу поскорее увидеть бабулю! Представляю, как она мне обрадуется!

Бабуле в ту ночь повезло. Поняв, что сын не примчится на выручку, тряся пропеллером и размахивая черным плащом, она изобразила сердечный приступ, и жалостливая Лиза вынуждена была колбаситься вокруг стенавшей Елены Сергеевны, проклиная тот день, когда познакомилась с вероломным Колясиком. Она уже в полной мере оценила все плюсы одинокого существования по сравнению с бурлящей, как тухлая похлебка, семейной жизнью.

Зато Олечка, не удовлетворенная объяснением, что новая жизнь может быть построена только на руинах старой, а заботливый глава семьи никогда не повезет своих любимых на развалины, поняла, что отныне отец будет жить с ними, в связи с чем ей придется ночевать в кухне.

– Спасибо, что не в прихожей, на коврике! – едва не расплакалась она от бессильной ярости.

– Олечка, – Татьяна не знала, как убедить дочь потерпеть, – папа же должен развестись, разменять квартиру, это все временно!

– Что-то мне подсказывает, что сначала папу выперли в связи с разводом, а потом уже он додумался податься к нам!

Николай напрягся: прозорливость дочери его пугала, если так пойдет дальше, то Татьяна может переметнуться на ее сторону, и тогда ситуация из тяжелой превратится в тупиковую.

– Поперло так поперло! – в сердцах выкрикнула Оля, от всей души желая, чтобы материализовавшийся из небытия папаша туда же и сгинул.

Знакомство с родителями Алексея пришлось отложить. Теперь Оля даже не имела возможности переехать на его съемную квартиру, поскольку парень заболел и уехал лечиться к маме. Она уже жалела, что, изображая примерную дочь благородных родителей, не согласилась на предложенный переезд раньше.