«Сергей Есенин как поэт не мог не родиться. Без него наше представление о времени революции было бы далеко не полным. Он, как и Маяковский, пришел в поэзию не по капризу тщеславия, а был мобилизован и призван Революцией», — писал поэт Василий Федоров. Судьба Родины и народа, особенно многомиллионной армии русского крестьянства в бурную революционную эпоху — вот что определяет идейный пафос и общественное значение поэзии Есенина, признававшегося в автобиографии, что он «в годы революции был всецело на стороне Октября». Революционная эпоха внесла в его стихи пафос и воодушевление.

провозгласил С. Есенин в стихотворении 1918 года «Небесный барабанщик». Дальнейшее развитие эта тема получит в таких зрелых произведениях поэта, как «Русь Советская», «Письмо к деду», «Ответ», поэма «Анна Снегина». О том, что поэтическое освещение революции было в центре внимания поэта, свидетельствуют даже названия его книг «О России и Революции», «Русь Советская», «Страна Советская» и других, увидевших свет в первые годы Советской власти.

Творческое влияние Есенина на поэтов-современников, а также на все последующие поколения советских поэтов ощутимо и плодотворно. Это влияние испытали А. Твардовский, М. Исаковский, А. Прокофьев, Б. Корнилов, П. Васильев, В. Наседкин, Д. Семеновский. Есенину обязаны своим поэтическим возмужанием и уральские поэты: Б. Ручьев, В. Губарев, В. Макаров, М. Люгарин, А. Исетский, В. Сорокин, В. Богданов, Г. Суздалев, А. Павлов.

Урал в творческой судьбе Сергея Есенина занимал особое место. С нашим краем связаны бунтарские, вольнолюбивые мотивы дооктябрьской лирики поэта. Урал — место царской каторги и ссылки — предстает в поэзии Есенина синонимом свободолюбия и непокорного бунтарского духа нашего народа:

Образ Урала не случайно возникает в этом стихотворении, написанном в 1916 году. Из писем Есенина к другу юности Г. Панфилову известно, что поэт в 1913—1914 годах принимал деятельное участие в революционном движении рабочих московской типографии Сытина. Недавно исследователи обнаружили новые документы, подтверждающие причастность Есенина к этим событиям. В Центральном государственном архиве Октябрьской революции в Москве хранится дело, заведенное на Есенина Московским охранным отделением. В картотеке охранки поэт значился под кличкой «Набор». За ним была установлена слежка, осенью 1913 года на квартире поэта был произведен обыск.

Аресты организаторов демонстраций и забастовок типографских рабочих, полицейские репрессии, обыски и слежка шпионов — глубоко возмутили Есенина:

Этими словами начиналось письмо поэта Панфилову. «...Здесь кипит, бурлит и сверлит холодное время, подхватывая на своем течении всякие зародыши правды, стискивает свои ледяные объятия и несет их бог весть куда в далекие края, откуда никто не приходит», — писал Есенин другу. Политический смысл этих иносказаний вполне ясен.

На Южный Урал, в Оренбург, под надзор полиции был выслан из Москвы один из близких друзей поэта, профессиональный революционер, член РСДРП, П. А. Кобозев. Его в 1914 (по другим сведениям — в 1915) году посетил Сергей Есенин. Во время своего первого приезда на Урал поэт заходил в редакции местных газет, в одной из них — «Оренбургская жизнь» — он оставил тетрадь своих стихотворений. Что это были за стихи и какова судьба есенинской тетради, к сожалению, до сих пор неизвестно. Несомненно одно, что уральская тематика в творчестве Есенина этих лет возникла под непосредственным впечатлением поэта от поездки в наш край.

Интерес к Уралу вновь дал себя знать в период работы Есенина над историко-революционной поэмой «Пугачев». Уже в конце 1920 года поэт был озабочен поисками «материалов по Пугачевскому бунту». Он перечитал «Историю Пугачева» и «Капитанскую дочку» А. С. Пушкина. «Я несколько лет изучал материалы, — рассказывал он одному из своих знакомых, — и убедился, что Пушкин во многом был не прав». В частности, Есенина не удовлетворил тот факт, что у Пушкина почти не упоминаются имена бунтовщиков. Ему хотелось дать более полнокровным образ Пугачева: «Ведь он был почти гениальным человеком, да и многие из его сподвижников были людьми крупными, яркими фигурами».

«Пугачев», свидетельствовала Н. Грацианская, был написан «в окружении эрудитных томов». В. Вольпин, посетивший квартиру Есенина в Богословском переулке, видел на рабочем столе поэта несколько книжек о Пугачеве. Достаточно напомнить, что среди действующих лиц поэмы встречается только одна вымышленная фамилия — казака Крямина, предателя, погибшего от руки Пугачева. Остальные герои сохраняют подлинные фамилии сподвижников Пугачева: Кирпичников, Караваев, Оболяев, Зарубин, Хлопуша, Подуров, Шигаев, Торнов, Чумаков, Бурнов, Творогов. Зловещая фигура предателя Крямина, «выдуманного» поэтом, не нарушает тактичности Есенина в обращении с историческими фактами.