Быстрый рост революционной активности начиная с 1900 года очень тревожил правительство. Особенно беспокоила его восприимчивость к пропаганде рабочего класса. Несмотря на свое нелегальное положение, обе социалистические партии имели комитеты, пропагандистские кружки, подпольные типографии и довольно многочисленные секции в крупных городах. Партия социалистов-революционеров организовала громкие покушения, которые привлекли к ней не только внимание, но и симпатии всех слоев общества. Правительство поняло, что репрессивных и оборонительных мер, как то наблюдения, слежки, провокаций, тюремных заключений, погромов и пр., недостаточно. Чтобы отвлечь рабочий класс от пропаганды социалистических партий и революционной деятельности вообще, оно задумало макиавеллиевский план, который, по логике, должен был сделать его полновластным хозяином рабочего движения. Оно решило создать легальную, разрешенную рабочую организацию, которой смогло бы управлять. Таким образом, правительство убило бы двух зайцев: с одной стороны, обеспечило бы себе симпатии, благодарность и лояльность рабочего класса, вырвав его из рук революционных партий; с другой, непосредственно контролируя рабочее движение, направляло бы его туда, куда считало нужным.

Дело, без сомнения, было весьма деликатным. Следовало привлечь рабочих в эти государственные организации; успокоить их настороженность, заинтересовать их, льстить им, соблазнять, обманывать, чтобы они этого не заметили; делать вид, что правительство готово пойти навстречу их чаяниям… Следовало опередить партии, свести на нет их пропаганду и лишить их социальной базы — особенно конкретными делами. Чтобы добиться успеха, правительству пришлось бы пойти на некоторые уступки экономического и социального порядка, при этом манипулируя рабочими по своему усмотрению.

Осуществление подобной «программы» требовало, чтобы во главе предприятия стояли люди, пользующиеся абсолютным доверием и одновременно ловкие, прожженные, прекрасно знающие психологию рабочих, умеющие поставить себя и завоевать доверие.

В итоге правительство остановило свой выбор на двух агентах тайной политической полиции (охранки), которым и поручило осуществить этот проект. В Москве это был Зубатов, в Санкт-Петербурге тюремный священник Гапон [17] .

Царское правительство захотело играть с огнем. Вскоре ему пришлось жестоко обжечься.

Зубатова в Москве довольно быстро разоблачили. Сколь-нибудь значительных результатов он не добился. Но в Петербурге дела шли лучше. Гапон, очень ловкий и умело скрывавший свои истинные цели, сумел завоевать доверие и даже любовь рабочих. Талантливому агитатору и организатору, ему удалось создать так называемые «Рабочие секции», которыми он руководил с присущей ему энергией. К концу 1904 года этих секций было уже 11, по числу районов столицы, и они насчитывали несколько тысяч членов [18] .

По вечерам рабочие охотно приходили в секции поговорить о своих делах, послушать выступления, почитать газеты и т. д. За входящими строго следили сами гапоновцы, активисты политических партий могли проникнуть в секции с очень большим трудом. И даже если им это удавалось, их быстро выявляли и выпроваживали.

Рабочие Санкт-Петербурга очень серьезно относились к своим секциям. Полностью доверяя Гапону, они делились с ним своими бедами и стремлениями, спорили о том, как улучшить свое положение, обсуждали способы борьбы против хозяев. Будучи сам сыном бедного крестьянина, живя среди тружеников, Гапон прекрасно понимал психологию своих собеседников. Он искусно делал вид, что все его симпатии — на стороне рабочих. Такова, в общих чертах, была его официальная миссия, особенно поначалу [19] .

Правительство хотело внушить членам «Рабочих секций» примерно следующее: «Рабочие, вы можете улучшить свое положение, ведя систематическую легальную работу в секциях. Для этого вам вовсе не нужно заниматься политикой. Отстаивайте лишь свои конкретные, непосредственные личные интересы, и вскоре жизнь ваша станет лучше. Партии и политическая борьба, все то, что предлагают вам дурные пастыри — социалисты и революционеры, — не приведут вас ни к чему хорошему. Займитесь своими непосредственными экономическими интересами. Это вам дозволено, и только так вы реально улучшите свое положение. Правительство, заботящееся о вас, вас поддержит». Вот что Гапон и его помощники из рабочих проповедовали в секциях.

Рабочие не заставили себя ждать. Вскоре они разработали и сформулировали свои экономические требования. Гапон, оказавшись в более чем деликатной ситуации, был вынужден поддержать их. Если бы он этого не сделал, то тотчас бы вызвал недовольство рабочих, его почти наверняка обвинили бы в предательстве их интересов и поддержке хозяев. Он бы потерял популярность, и за этим могли последовать еще более тяжкие подозрения, так что все его дело потерпело бы крах. Ведя двойную игру, Гапон прежде всего должен был любой ценой сохранить завоеванные им симпатии. Он прекрасно понимал это и сделал вид, что полностью поддерживает рабочих, надеясь и в дальнейшем сохранить контроль над движением, манипулировать массами по своему усмотрению, руководить ими, определять их действия и направлять их в нужное русло.