И Феса пользуясь скованностью Лаера от ужаса, торопливо обвила его голову покрывалом ненавидящего пламени и влилась в разрозненные паникой мысли.

Но прежде чем она успела затопить разум Лаера до полного подавления его воли, Хранителя вышвырнуло из мира огня, боли и ненависти.

Феса взвыла в ярости в его голове, застилая глаза багровой пеленой.

Сквозь ее искажающие вопли пробивался крик Лаиса, зовущего Хранителя по имени. Беда в том, что Лаер больше не был один в своем теле, и новоявленная сущность стремилась захватить как можно больше территории, отрезая его от внешнего мира…

Лаис беспомощно тряс за плечи бьющегося в судорогах и нечеловечески рычащего Хранителя, и боялся предположить, что случилось в то мгновение, когда брата затянуло на ту сторону. И когда Хранитель внезапно утих, закрыв закатившиеся глаза, Лаис онемел, глядя на дрожащие ресницы…

И выпустил из рук тело, когда Лаер распахнул глаза.

— Отпусти его. — Спокойно, крайне спокойно приказал Лаис, глядя в непроглядно черный Хаос, клубящийся в глазах брата.

Тот захохотал. Скрежетчуще, хрипло, победно. И голос его множился на тысячу разбивающих разум эхо:

— Зас-ставь меня.

Лаис встал с колен, подошел к алтарю и загнал свой меч по рукоять в поверхность, активируя охранную вязь на стали.

Лицо брата исказилось от боли. Лаис догадывался, что в мелкого вселилась не вся сущность, вероятно даже, что очень малая ее часть, остальная осталась за Вратами, когда Лаис выдернул брата и, выхватив из его кармана амулет с заключенной душой (наверняка Рейнеса, — мелкий чрезвычайно мстителен) закончил его отречение принесением в жертву заключенной души. Но эта сущность несравненно сильнее, она приняла жертву, и все равно попыталась выскочить. Через сознание Лаера. Даже незначительная часть этой первородной магии сильнее самого тренированного сознания в мире.

Лаиса отшвырнуло от алтаря на три скачка. Возникший из воздуха Лаер, рассерженно шипя и рыча, взялся за рукоять тут же опалившую бледные с черными проступающими венами руки.

Лаис приподнялся на локтях, подавляя боль, с насмешкой смотрел на это нечто, захватившее тело брата.

— Отпусти его, дрянь. — Лаис снова призвал вязь проступить на лезвии. — Иначе я порежу тебя с той стороны на мериады маленьких злобных потаскух.

Из-под ворота рубашки Лаера тянулся темный ветвящийся узор, он оплел практически всю шею, почти не касаясь нижней челюсти, неестественно белой кожи лица. Черные, абсолютно черные глаза сузились.

— Ты ж-жалкий с-смертный плевок…

Лаис приказал мечу изменить форму. Он знал, что лезвие сейчас обращается в стальную, подвижную кобру с ярко светящейся изумрудной вязью вдоль спины. И змея кусала и рвала плотный мрак с вкраплениями ненавидящего все и вся огня. Лаис чувствовал отвратительный привкус смердящей ненависти и затхлого страха у себя на языке. Так вот каков вкус Хаоса…

Тело Лаера противоестественно выгнулось, с губ сорвался полупридушенный стон, и Хранитель рухнул в грязный сугроб пепла.

Лаис рванул к брату, поднял его голову, глядя в знакомые, зеленые полуприкрытые глаза, ловя неосмысленный взгляд, и крепко держа заходящееся в судорогах тело.

— Давай малой, запри ее… Ты сильнее, я знаю… — Срывающимся от ужаса голосом умолял Лаис, стискивая подбородок брата и со страхом глядя в глаза, наливающееся темнотой.

— Убей… меня…

Лаис яростно отрицательно покачал головой, стискивая пальцами шею и подбородок мелкого.

— Убей… или это… сделает… она…

Лаер хрипел. Из уголка рта полилась тонкая струйка крови. Зрачок стал вертикальным, на светящемся изумрудном фоне. Тьма растворялась в несмелом зеленоватом сиянии. Лаис воспрял надеждой. Но заметив, как расплывается зрачок черными разводами с отражением Хаоса, отчаянно взвыл. Затем снова ярко-зеленые глаза, и опять тьма. И так несколько раз. А Лаис находился рядом, держа ледяное трясущееся тело брата, и не мог ничем помочь. Лаер закрыл глаза, затих.

Лаис сжав брата, и покачиваясь из стороны в сторону, читал молитвы. Сколько времени прошло? Он не знал. Он не заметил, как на востоке порыжело небо, как с неба слезами лил очистительный дождь, превращая грязный пепел и выжженную землю в ледяную стекловидную жижу. Не заметил, как его с братом ровным кольцом, диаметром в пару десятков скачков окружили люди.

Лаер, наконец, судорожно вздохнул и распахнул глаза. Черные.

С ярко-зеленой вертикалью зрачка. Лаис сглотнул и достал из-за голенища нож. Он не даст этой сущности…

— Полегче, братец. Я еще живой. — В утомленном сухом шелесте голоса слышались нотки знакомого высокомерия.

Тьма медленно растворялась в привычных бледно-зеленых глазах.

— Лаер? — Лаис с окрепшей надеждой всматривался в лицо брата, и исчезающие ветвящиеся узоры на его коже.

— В основном да. Но эта тварь во мне. — Лаер не поворачивая головы, скосил глаза, заинтересованно обегая взглядом плотную стену силуэтов вдали от них. — И, похоже, навсегда…

— Скажи мне, что можешь знать только ты.