Шрифт:
Не стоит думать, будто наша армия – это что-то вроде отряда самообороны в банановой республике. Зарубежные разведки, кстати, понимают это лучше, чем российские политики. Потому и пытаются получить доступ к российским государственным военным секретам, стремятся влиять на происходящие в Вооружённых силах процессы.
За последние несколько лет органы военной контрразведки пресекли шпионскую работу многих иностранцев. Разоблачён ряд российских граждан, завербованных, как раньше было принято говорить, спецслужбами противника и вставших на путь инициативного сбора секретных сведений.
Вот только несколько фактов: к 12 годам колонии строгого режима приговорён иностранный агент, старший научный сотрудник 14-го отдела НИИ ВМФ Финкельман. Такой же срок получил офицер штаба ракетной армии майор Дудник. Он намеревался раскрыть иностранным спецслужбам государственные секреты, касающиеся системы РВСН. Свои услуги изменник оценил в полмиллиона долларов. Ущерб же, который мог быть нанесён обороноспособности России, подсчитать невозможно.
За разглашение государственной тайны и злоупотребление должностными полномочиями военным судом Московского округа осуждён подполковник Центра космической разведки ГРУ Ткаченко. Он передавал служебные материалы сотруднику израильской разведки “Моссад”.
— Как я понимаю, агентурная работа является для иностранных разведок приоритетной?
— Совершенно верно. Скажем, ЦРУ, реализуя “Концепцию обеспечения национальной безопасности США”, получает основную информацию именно агентурным путём. Таким же образом американцы рассчитывают влиять в нужном для них направлении на развитие ситуации в “зонах национальных интересов США”. Через агентуру, обладающую соответствующими возможностями.
— В том числе и в России?
— Разумеется. Другое направление нашей работы – защита государственных секретов. Мы видим, что отдельные индустриально развитые страны стремятся взять под контроль информационное пространство России. Знаем о “подходах” к секретоносителям – как в стране, так и за её пределами, о попытках трудоустроить отставных военных.
Что интересует иностранцев? Информация стратегического плана: строительство Вооружённых сил, состояние военного и мобилизационного потенциала, военные разработки. К сожалению, здесь нашим классическим противникам активно помогают спецслужбы недавних наших союзников.
— Не могу не спросить бывшего начальника военной контрразведки Тихоокеанского флота о нашумевшем деле военного журналиста Григория Пасько, арестованного по обвинению в шпионаже. В прессе на этот счёт говорилось немало.
— Отчасти я понимаю журналистов: корпоративность, цеховая солидарность… Но здесь коленкор иной. До момента задержания УФСБ по Тихоокеанскому флоту вело в отношении Пасько длительную оперативную проверку. В результате было установлено, что подданные одного иностранного государства…
— Японии?
— …одного иностранного государства установили с Пасько контакт. За материальное вознаграждение он собирал и передавал им секретные сведения о Тихоокеанском флоте, оборонной промышленности. Впоследствии эксперты дали заключение, что часть переданных Пасько данных составляла государственную тайну. Не забывайте: Пасько – офицер. Он имел допуск секретности и прекрасно понимал, что к чему.
— Говорят, однако, что Пасько передавал данные об экологии, о сливе радиоактивных отходов в океан.
— В этой части ФСБ не имеет к нему никаких претензий. Но повторяю: речь идёт о совершенно других материалах.
— С агентурой иностранных разведок всё более-менее понятно. А как обстоит дело с негласными сотрудниками военной контрразведки? Разрушение армии вряд ли способствует особой сознательности.
— Не сказал бы, что мы испытываем в этом серьёзные проблемы. Массового оттока агентуры не произошло. Может быть, потому, что основная часть людей идёт на сотрудничество с органами сознательно. И хорошо. Нам не нужны стукачи. Нам нужны помощники, которые понимают, что и зачем они делают.
— Закон об оперативно-розыскной деятельности позволяет заключать с агентом контракт. Вы пользуетесь этой практикой?
— В единичных случаях. Как правило, люди работают не за деньги, а за идею.
— К вопросу о деньгах. Положение в армии – известно. Военной контрразведке легче?
— Мы в равных условиях. По закону финансирование органов ВКР идёт из Минобороны. Если воинская часть сидит без зарплаты – значит, и наши сотрудники бедствуют вместе со всеми.
— Это сближает?..
— Сближает… На “земле” между особистами и военными практически не бывает разногласий. Напротив, все помогают друг другу.
Недавно на Камчатке был проведён анонимный опрос восемнадцати командиров подлодок: “Нужен ли вам в походе опер?” Все восемнадцать ответили категорически: нужен! Особист — наш главный помощник.
И наоборот, во всех экстренных случаях командиры спешат на выручку чекистам. Некоторое время назад в одной из частей произошло ЧП. Офицер-ракетчик высказал угрозу взрыва ракетной базы. Через 20 минут после этого самолёт командующего был готов к полёту, через 40 уже поднялся в воздух. На борту находилась группа офицеров военной контрразведки. Если бы не такая оперативность, кто знает, чем всё могло бы закончиться.