Эйлис сдалась, не выдержав молчания хозяйки:

— Спасибо, что приняли нас. Мы так рады с вами познакомиться. Меня зовут Эйлис, а это Пол.

— Знаю. — Она сглотнула, словно не представляла, как с нами разговаривать.

Молчание тянулось, пока Эйлис вновь не нарушила его:

— Как школа? Что ты проходишь?

Уголок рта девочки поднялся в странноватой улыбке.

— Сегодняшняя тема по физике — калиброванная сверхгравитация.

Ответ ничуть не обескуражил Эйлис, которой термин, вероятно, сказал столько же, сколько и мне, то есть ничего. Она ринулась в бой:

— А как насчет литературы или искусства? Ты и их тоже изучаешь?

Роботова девочка кивнула.

— Конечно. — Тут она замолчала, и на мгновение в ее лице снова мелькнул страх. И тут же пропал. — Мы пригласили вас сюда не для того, чтобы говорить обо мне. Мне бы хотелось, чтобы вы перестали за мной наблюдать.

Я моргнул, а Эйлис поморщилась.

Девочка продолжала:

— Я вас отсюда вижу. Мне не нравится, что там есть дом или что вы можете видеть меня со своего балкона. Мне это неприятно, и я хочу, чтобы вы перестали.

Она смотрела на нас в упор. Девочка не притронулась к чаю. Не взяла ни роботово, ни наше печенье.

Эйлис облизнула губы, подбородок у нее дернулся, но в остальном она казалась совершенно невозмутимой — этому она научилась, общаясь с раздражительными клиентами. Что, вероятно, не слишком отличалось от общения с раздражительными подростками. Она подалась вперед.

— Мы наблюдаем за тобой только потому, что нам кажется, ты очень одинока. Нам нет необходимости наблюдать и дальше. Но разве тебе не хотелось бы как-нибудь к нам зайти? Мы были бы рады показать кому-нибудь наш новый дом.

Роберто оцепенел, если про робота можно такое сказать. Чувств у них нет; роботы запрограммированы разыгрывать эмоции. Но он сделался чуточку выше и чуточку величественнее.

Девочка оглянулась на него, словно в поисках совета, и он едва-едва наклонил голову, как бы говоря: «Продолжай, ты все делаешь прекрасно».

Хозяйка перевела взгляд на Эйлис и покачала головой:

— Я просто хочу, чтобы вы перестали. Вы обещаете?

Эйлис прикусила нижнюю губу.

Я больше не мог этого выносить. Сам воздух в кухне пропитался неловкостью. Перед нами ребенок, который не хочет, чтобы за ним следили. Откуда ему знать, с какими намерениями мы подглядываем? Стыд ожег мне щеки.

— Ладно. Я перестану за тобой наблюдать.

Эйлис бросила на меня взгляд, говоривший, мол, лучше бы предоставить разговор ей. Я потянулся за бледным печеньем, откусил краешек. Ваниль и сахар с толикой муки и яиц для связки. Печенье растаяло у меня на языке.

Я перевел взгляд на девочку, которая мне кивнула, ее лишенные юмора глаза не отрывались от моего лица. Мне она напоминала куклу. Очень хотелось увидеть, как она улыбается.

— Извини, что мы тебя расстроили. Мы не нарочно. — Я помедлил, и когда она промолчала, спросил: — Скажешь, как тебя зовут?

Она поджала губы и оглянулась на Роберто, потом на Руби. По всей очевидности, ни один из роботов не желал или не мог тут ее выручить. Потупившись, она промямлила:

— Каролина.

— Приятно познакомиться, Каролина. Хочешь попробовать печенье Эйлис? Это мое любимое.

Она мотнула головой.

— Мне нельзя есть приготовленное чужими. — Она встала и впервые повысила голос: — Теперь уходите. Пожалуйста, уходите!

Эйлис поморщилась, точно каждое слово Каролины было занозой. Встав, я взял подругу за руку и шепнул:

— Все хорошо. — Потом посмотрел на Каролину: — Нам бы очень хотелось еще раз с тобой увидеться. Мы не желаем никому зла, просто привыкли дружить с соседями.

Ложь чистой воды, но откуда девочке знать.

Каролина кивнула и тихо, но властно приказала Роберто:

— Проводи их.

На этом она повернулась к нам спиной и изящно выплыла из комнаты, спустилась по лестнице, а мы с Эйлис, не скрывая, смотрели ей вслед.

Руби тоже ушла.

Роберто же кинул нам:

— Я провожу вас до двери.

Взяв свою и мою чашки, Эйлис очень медленно и решительно подошла к раковине, чтобы поставить их туда. Повернувшись, она сказала:

— Спасибо за гостеприимство. — Потом мило улыбнулась Роберто и подмигнула мне: — Можно оставить несколько печений? Я положу одно лишнее, чтобы вы проверили на предмет яда.

— В этом, право, нет необходимости.

Реплика Эйлис прозвучала человечно и обиженно, даже немного желчно, а ответ Роберто — уравновешенно и абсолютно здраво. Я взял тарелку, от пережитого мне расхотелось говорить, но случившееся наводило на серьезные размышления. Когда, открыв дверь, Роберто сделал шаг в сторону, давая нам дорогу, я спросил: