– Вот он, красавчик наш! – всплеснул руками Тунгус, когда на экран вылезла первая запись. – Как на ладони.

Профессор Тайлер упругой походкой шел через холл и производил впечатление целеустремленного человека.

– Такая деловая колбаса, – хмыкнул Тунгус. – И в руке портфель с ноутбуком. Знать бы, куда ты, пес цепной, намылился с таким целеустремленным видом…

– В королевский институт древней истории, – заявил Влад, глядя на таймер в углу экрана. – В этот день он утюжил мозги своим коллегам-востоковедам.

– Так, поглядим дальше…

Камеры фиксировали профессора Тайлера достаточно однообразно. Утром он спускался в ресторан отеля на завтрак, входящий в счет за проживание. Потом возвращался в номер. Через десять-пятнадцать минут отчаливал по своим делам. Внешние камеры фиксировали, что он обычно брал такси или шел пешком. Со своим портфелем с ноутбуком. Один. Ни женщин, ни собеседников. Вежливо кивал швейцару в старомодном расшитом золотом кителе…

Оперативники отсмотрели все записи отеля и внешних камер и не нашли ничего интересного. На это угробили часа три.

Русич поднялся, шея затекла. Голова у него была какая-то пустая и тяжелая.

– Действительно, галеры.

Он сделал несколько разминочных движений, так что суставы захрустели. Подошел к холодильнику, вытащил банку с газированной водой. Там еще было пиво, Влад вообще не употреблял спиртного, всегда поддерживая свое тело в идеальной форме. Сознание должно быть чистым, а алкоголь в этом сильно мешает. Тунгус мог изредка пригубить пиво, но тоже не увлекался. То ли дело Медведь – вот кто может опустошить цистерну и не заметить этого. Но его здесь не было, поэтому в холодильнике стояла в основном вода да жалкая пара банок английского эля.

– Бьюсь как рыба, а денег не надыбал, – пропел Тунгус. – Ну что, поехали дальше. Надо добить записи.

И они опять уперлись в экран ноутбука.

– Так, – кивнул Тунгус. – Предпоследний день. Эх, Абрашка, ну неужели к тебе все так равнодушны? И даже завалящая шлюха не возьмет тебя под ручку…

Пробегали запись за записью. Дошли до последнего дня пребывания профессора в отеле.

– Вот он, лапуся наша, – Тунгус ткнул в экран. – Что-то пораньше с утречка вышел… Влад, глянь! Барсук в лесу сдох. Он без ноутбука.

– И взведен чем-то, – кивнул Влад. – Весь на нерве.

Профессор Тайлер быстрым шагом прошел через холл, даже не кивнув привычно стражу врат.

– Так. И куда же ты летишь, голубь сизокрылый? – Тунгус вывел на экран запись с наружной видеокамеры. И хлопнул ладонью по столу: – Ты смотри!

На стоянке перед отелем стоял синий «Форд», номер не виден. От него отделился высокий, атлетического телосложения, с плавной походкой, тип и направился к Тайлеру. Пожал ему руку, хлопнул панибратски по плечу, и они пошли в сторону машины. Конец кадра.

– Ну-ка, верни обратно и сделай его побольше, – попросил Влад.

Изображение стало размываться, но некоторые черты лица незнакомца все-таки можно было рассмотреть.

– Скажи мне, что мои глаза врут! И что я обознался, – воскликнул Тунгус.

– Не врут. Это он.

– Интересно девки пляшут… Контрафактный Ганс Браун из Хельсинки. Он, черт белобрысый. Он, гаденыш!

На экране с профессором Тайлером ручкался господин Ганс Браун, он же неизвестно кто. Тот самый знаток водолазного оборудования с Крокодиловых островов, отправивший на тот свет авантюриста и торговца крадеными раритетами Кристиана ван Далена.

Резкие слова старой песни вращались в сознании Великанова, как пластинка. Жестокое месиво, где каждый считает себя единственно правым и никто не стесняется в средствах. Но Игорь знал прочно – не власти Суньямы начали эту круговерть. И, значит, правда за ними…

Гвардейцы Тшаны не были новичками в военном деле. Они имели большой опыт проведения боевых операций и борьбы с федеральными войсками. И, главное, у них весьма внушительный список прошлых побед. Кроме того, получили значительное количество оружия, в том числе предназначенного для борьбы с бронированными наземными и воздушными целями.

Вчера они сшибли «Стингером» вертолет и повредили штурмовик «Корсар». И к обороне они готовились добросовестно. Фортификационные укрепления, во всяком случае, были возведены со знанием дела, на их строительство согнали мирных жителей.