Дверь высокого темно-красного дома открыла полная женщина с бледно — голубыми, словно выцветшими глазами. Они придавали её лицу холодное и бесстрастное выражение, но голос звучал вежливо и дружелюбно.

— Вы говорите по-английски? — спросила Грейс и, когда та кивнула, продолжила: — Здесь живет мисс Вилла Бедфорд?

— Да, здесь, но сейчас её нет дома.

— А вы не знаете, где она?

— Нет, она не сказала, куда едет. Входите, а то замерзнете.

Грейс ступила ка каменный пол узкого холла. Вилла писала, что живет наверху, на коричневой стене висит табличка с фамилиями жильцов, под ней столик с неразобранной почтой.

— Меня меня зовут фру Линдстрем, — представилась женщина — — А вы подруга фрекен Бэдфорд?

— Грейс Эшертон, я её двоюродная сестра. Несколько дней назад послала ей телеграмму, но не получила ответа.

Женщина взяла со столика бланк.

— Она так тут и лежит, фрекен Бэдфорд ещё не возвращалась.

Грейс нахмурилась.

— Она не сказала, надолго уехала?

— Нет, но ушла она без вещей.

— Когда?

— Дней десять назад.

Примерно тогда Вилла и написала Грейс письмо.

— Она вернется?

— Надеюсь. Квартира за ней и оплачена до конца года. Не думаю, что можно все бросить, никому ничего не сказав.

Грейс это бы не удивило. Вилле всегда было на все и на всех наплевать, особенно когда та в очередной раз очертя голову влюблялась. Разочарованно вздохнув, она как можно спокойнее спросила:

— У вас есть ключи от её квартиры? Можно подняться?

— Пожалуйста, я так очень рада, что вы приехали, а то я уже начала…

— Волноваться? — насторожилась Грейс.

Хозяйка покачала головой.

— ДА нет, скорее удивляться. Знаете, фрекен Бэдфорд была девушкой разговорчивой и энергичной. Мы часто с ней болтали, правда последнее время она почему-то стала меня избегать. И вот как-то спустилась вниз с одной сумкой и объявила, что исчезает. Так что очень хорошо, что она не успела завести птичку.

— Птичку?!

Фру Линдстрем мило улыбнулась.

— Она собиралась завести канарейку. Говорила, что в доме слишком тихо, а она не любит тишину.

Грейс улыбнулась. Вилла не переносила не только тишину, но и темноту. Только в шестнадцать её убедили спать без ночника.

— Проходите, фрекен Эшертон. Лестница крутая, зато всего два пролета.

Поднимаясь по лестнице, Грейс подумала, что уж ни за какой певчей птичкой Вилла отправиться явно не могла.

— Вы точно помните, что она не говорила, на сколько уезжает?

— Кажется, она сказала, что ненадолго. Но что такое ненадолго? Неделя, две?

— Какой она была? Счастливой? Возбужденной? Похоже было, что она едет в отпуск?

— Она очень спешила, словно опаздывала на поезд. Мне очень жаль, но больше ничего сказать не могу, фрекен Эшертон. — Хозяйка остановилась, переводя дух. — Вот дверь фрекен Бедфорд.

Вилла всегда воцарялась в свое жилище основательно. И здесь в современной кухоньке, в комнате со сверкающим паркетом и массивными люстрами чувствовался её дух. Вилла словно незримо присутствовала в этих вещах — в настольной лампе с желтым в оборках абажуром, в темной картине в багетной раме на половину стены, в смешной пузатой и цветастой фарфоровой грелке для ног, в персидском ковре перед удобным диваном с кучей пестрых подушек, в занавесках, подвязанных бархатными бантами, в роскошных цветах на подоконниках, и даже в причудливой птичьей клетке в форме пагоды.

Грейс подумала, что всего шести месяцев Вилле хватило, чтобы обрасти множеством дорогого барахла. Только картина казалась подлинной, да персидские ковры были выцветшими и вытертыми, как настоящие. Но как Вилла умудрилась столько накупить на скромную зарплату секретаря посольства?

Поскольку фру Линдстрем все ещё стояла на пороге и ждала реакции, Грейс заметила:

— Очень мило

— Да, она чудно обставила квартиру, и все время приносила что-то новенькое. Взгляните на кровать в спальне.

Посреди спальни стояла светло-серая кровать с изогнутой спинкой, похожая на колыбель, рядом ей в тон туалетный столик и гардероб. Будь кровать старинной, она стоила бы уйму денег. Вероятно, это была копия, но не из дешевых.

— Густав III, — со знанием дела пояснила хозяйка, касаясь спинки кровати.

— Подлинная?

— Нет, но очень старая. Она была в жутком состоянии, но герр Польсон помог покрасить.

— Герр Польсон?

— Он занимает мансарду и вечно набивает там шишки на голове. — хихикнула фру Линдстрем.