Джорджи подошел к Джонсу и положил правую руку на его левое плечо.

— Старина, я видел много счастливцев, но таких, как ты, — никогда.

Ошеломленный, еще не верящий в чудо Джонс что-то неразборчиво пролепетал. Переполненный любезностью Джорджи поднял его стакан, впихнул ему в руку и наполнил до краев.

— За это надо выпить, старина. Ты можешь считать себя с этой минуты патроном Западного побережья. Рад?

Спасибо, Джорджи.

Нет-нет, не благодари. Для меня это удовольствие. Настоящее удовольствие. И я уверен, что все парни из Корпорации будут рады твоему продвижению. — Он толкнул его локтем в бок. — Слушай, старина, когда у тебя будет точная информация, не забудь мне позвонить!

По знаку Джорджи верзила Маркус задвигался, открыл дверь, осмотрел коридор и вышел. Джорджи последовал за ним. Дверь закрылась.

Джонс выключил телевизор. Его руки дрожали еще добрых полчаса.

Газеты лежали на столе, около подноса с завтраком. Стол стоял в проеме между окнами, выходившими в садик. На улице шел мелкий дождь.

Боб Мюрэ удобно устроился, вытянув свои длинные ноги, поднял крышку кофейника и с наслаждением вдохнул восхитительный аромат.

Он налил себе кофе, попробовал его с легкой гримасой. Слишком горячий. Поставив чашку, он намазал маслом тост и развернул первую газету, «Нью-Йорк геральд».

Не спеша попивая кофе, он раскрыл газету на рубрике биржевых новостей. Внимательно их прочитав, нашел страницу с информацией о театре. Затем Боб просмотрел «Уолл-стрит джорнэл», сожалея о том, что газета попадает в Париж с двенадцатичасовым опозданием и, следовательно, сведения в ней утратили смысл.

Наконец он принялся за «Фигаро», которую обычно читал до последней строки, начиная со светской хроники. Узнав о свадьбе одного из своих знакомых, он пометил в записной книжке, что надо послать поздравление.

Статья, находившаяся в низу колонки, не особенно его заинтересовала. Он рассеянно пробежал ее, отнюдь не подозревая, что это сообщение в несколько строк могло бы изменить его жизнь. Уже много лет он не замечал, что в его положении было что-то ненормальное, и поэтому не увидел никакой непосредственной связи между своей женой и статьей в «Фигаро».

Он съел второй тост, который намазал апельсиновым мармеладом, выпил еще одну чашку кофе и ощутил себя в полной форме. Всего десять часов, у него впереди длинный приятный день. Как обычно, деловые вопросы он разрешит в ходе хорошего обеда, а затем изысканного ужина. В промежутке между ними он покатается пару часов на лошади, лишь бы погода разгулялась» и сыграет два сета в теннис. Вечер он вероятно, закончит в новом модном кабаке с одной или двумя хорошенькими девушками...

Дверь открылась, оторвав его от составления этой программы. Он посмотрел на приближающуюся к нему Веронику, улыбнулся ей, но она опустила глаза и быстро сказала:

— Здравствуйте, Боб.

Боб улыбнулся еще шире, продолжая бесстыдно рассматривать молодую женщину. Он знал, что она не может это не почувствовать, и был с ней в высшей степени любезен именно для того, чтобы заставить ее мучиться угрызениями совести.

— Я пришла за газетами, — сказала Вероника, — но я вижу, вы еще читаете их...

— Нет, нет, я их прочитал. Берите. Крис проснулась?

— Давно. Она позавтракала и приняла ванну. Она вас просит зайти к ней перед уходом.

— С радостью. Правда, у меня срочная встреча...

Она посмотрела на него своим характерным для нее быстрым взглядом исподлобья. Он повторил с нажимом:

— Очень срочная, но не раньше одиннадцати часов.

Вероника тщательно сложила в стопку газеты. Он спросил:

— Как себя чувствует Кристина? Как ее на строение?

— Прекрасно, как всегда. Она очень хорошо выспалась и чувствует себя в форме. Я ей сказала, что погода хорошая.

Он отвернулся и посмотрел через окно на мелкий дождь, капающий на символический сад. Потом заметил:

— В Париже достаточно маленького садика, чтобы почувствовать себя в другом месте, правда?

— Пожалуй.

Он окинул ее быстрым взглядом. Почему это она считает необходимым овеваться и причесываться так безвкусно? Ей всего двадцать шесть лет, а она выглядит как старушка. Видимо, полагает, что обязанности компаньонки требуют от нее этого маскарада.

Прошлым летом он видел Веронику на пляже, и ее внезапно обнаженное тело показалось ему притягательным. Она почувствовала тогда его взгляды. С тех пор она стала его избегать. Дура. Уж не вообразила ли она, что он мог бы заняться с ней любовью в собственном доме собственной жены? За кого она его принимает? Он встал.

— Пойду поцелую Крис.

Она посмотрела вслед этому высокому малому с грациозной кошачьей походкой. Потом, зажав газеты под мышкой, она поставила на поднос чашку, блюдце и салфетку.

Прежде чем войти в комнату жены, Боб машинально поправил узел галстука, провел рукой по коротким волосам, как если бы Кристина могла его видеть.

Он постучал, открыл дверь и вошел в комнату, раздвинув занавес бисерных нитей, прикрепленный к дверной раме. Бисеринки из самшита звякнули, оповещая о его приходе.