1247. Р. Р. ГОЛИКЕ Первая половина декабря 1892 г. Мелихово. Ст. Лопасня, Моск.-Курск. ж. д. 1892 г. Декабрь. Здравствуйте, милый Ромаша. Один молодой человек, живущий со мной под одной крышей, а именно брат Михаил Павлович, захотел узнать, что за штука "слава". Чтобы удовлетворить его любопытство, вполне естественное в молодом человеке, посылаю тебе его рассказ

{05143}

и прошу напечатать в "Шуте" по 6 коп. за строку. Если забракуешь этот рассказ, то отдай его В. В. Билибину. Не найдется ли места в "Осколках". Я живу помаленьку и частенько о тебе вспоминаю. Скоро буду в Петербурге. Постараюсь повидаться с тобой. А пока будь здоров. Кланяйся Гульде Мартыновне и своим милым деткам, которые, вероятно, меня уже забыли. Твой Чехов.

1248. А. С. СУВОРИНУ 17 декабря 1892 г. Мелихово. 17 дек. Сей рассказ, принадлежащий перу моего брата, передайте Алексею Алексеевичу, который прислал мне его для исправления. В интересах благосклонных читателей я готов не щадить даже родного брата, и я не щадил постольку, поскольку это было нужно и можно. Больше сократить никак нельзя. Конечно, А(лексей) А(лексеевич) хорошо сделает, если не скажет брату, что я хозяйничал в его рассказе. У Вас 2 раза на неделе болит голова, и Вы непомерно истребляете фенацетин. Об этом средствии я знаю не много, а прочесть о нем мне неоткуда, ибо под рукой нет новейшей фармакологии. Вы бы поговорили с каким-нибудь петербургск(им) доктором, наприм(ер), с Соколовым или Афанасьевым. Если они авторитетно заявят, что фенацетин можно принимать безнаказанно до nec plus ultra, тогда валяйте во всю ивановскую. Если же нельзя, то нужно придумать другое средство. В публичной лекции Мережковского, если судить о ней по печатным отзывам, немало правды и хороших мыслей. Но она не политична, или, вернее, не этична. В каждом обществе, будь то народность, секта, сословие или просто круг людей, связанных одной общей профессией, непременно существует этика отношений, не допускающая, между прочим, чтобы дурно отзывались о своих в присутствии чужих, если нет к тому

{05144}

достаточно сильных поводов вроде уголовщины или порочного поведения - поводов, указанных практикою. Мережковский огулом, без достаточных к тому поводов дурно отзывался о своих в присутствии чужих, а это с точки зрения оной этики значит, что он "поступил не по-товарищески". Дома у себя, т. е. в журнале или в литературном обществе, бранись и бей себя по персям сколько хочешь, но на улице будь выше улицы и не жалуйся барышням, полицейским, студентам, купцам и всем прочим особам, составляющим публику. Это раз. Во-вторых, как бы низко ни пала литература, а публика все-таки ниже ее. Стало быть, если литература провинилась и подлежит суду, то уж тут публика всё, что угодно, но только не судья. Если увидите Лескова, то скажите ему, что у Шекспира в "Как вам будет угодно", действие 2, сцена 1, есть несколько хороших слов насчет охоты. Шекспир сам был охотником, но из этой сцены видно, какого плохого мнения он был об охоте и вообще об убийстве животных. "Мездра", напечатанная на прошлой неделе, хороший рассказ. Когда я выберусь в Питер? Когда? Получил длинную телеграмму от Гуревич. Цензура запретила всё и оставила один только мусор. Ответ уплочен. Ответил так: простите, ничего нет готового. Вот тут и издавай журнал! Получили обратно рассказ Боткина? Будьте здоровы и покойны. Ваш А. Чехов.

1249. Л. С. МИЗИНОВОЙ 19 декабря 1892 г. Москва. 19 дек. Ликуся, я сейчас приехал и сегодня же уезжаю в Петербург по делам службы. Когда будет лето? Зима мне опротивела, я озяб и немножко болен. Ликуся, я хочу лета, и если не будет лета, то я скотина. Когда я уезжал из Мелихова, все мои приказали мне просить Вас непременно приехать в Мелихово.

{05145}

Вернусь я - не знаю когда. Должно быть, через месяц. Напишите мне хоть одну строчку по адресу: Мл. Итальянская, 18, кв. Суворина. И я Вам напишу. На обратном пути побываю у Вас и буду невыразимо счастлив, если Вы... дадите мне пообедать. Хотел написать - "нажраться", но это было бы неизящно. Нельзя писать неизящно к изящной Лике. Да хранят Вас ангелы! Ваш А. Чехов.

1250. В. А. ГОЛЬЦЕВУ 20 декабря 1892 г. Петербург. 18 дек. Многоуважаемый Виктор Александрович! К Вам в "Русскую мысль" послал свой рассказ молодой беллетрист Н. М. Ежов, о котором я уже говорил Вуколу Михайловичу. Ежов уже печатался в "Северном вестнике", и его мелкие рассказы рассыпаны по разным газетам и иллюстрациям, преимущественно петербургским. Он томится и "страждет в пламени сем", подобно Лазарю. Омочите конец перста своего в воде и остудите язык его. Я в Петербурге, Мл. Итальянская, 18. Хочу отыскать себе квартиру, или, вернее, дачу на Каменноостровском проспекте, где буду жить до 15-го февраля. Если это удастся, то своевременно пришлю свой новый адрес. Моя повесть со мною. Я понемножку стригу ее и подновляю. Пришлю, как говорено было, к мартовской книжке. Поклон Вуколу Михайловичу и Митрофану Ниловичу. Всего хорошего! Ваш А. Чехов.

1251. Н. М. ЕЖОВУ 25 декабря 1892 г. Петербург. 25 дек. Добрейший Николай Михайлович, начну с того, что Ваш "Лунатик" - очень хороший рассказ и всем здесь нравится. Вы делаете поразительные успехи. Другого

{05146}

Вашего рассказа я не видел и не читал, но говорят, что он тоже будет напечатан. Во-вторых, поздравляю Вас с праздником. В-третьих, пожалуйста, не считайте меня лютым кредитором. Те сто рублей, которые Вы мне должны, я сам должен и не думаю заплатить их скоро. Когда уплачу их, тогда и с Вас потребую, а пока не извольте меня тревожить и напоминать мне о моих долгах. Итак, Вам нужно не 500, а 400 р. Если к тому же еще Вы решите отдать долг Александру Семеновичу не теперь, а месяца через три, то останется всего долгу 350 р. Такую сумму не страшно просить. Вы напишите Суворину, по возможности подробнее, т. е. сошлитесь на болезнь, проценты и проч., и попросите его выслать Вам 350 р. Пообещайте уплачивать по 25%. Думаю, что он не откажет Вам, ибо нет никакого основания отказывать в 350 р. такому сотруднику, как Вы. Я бы не отказал Вам. Скорее же напишите, а я поддержу Вашу просьбу, буде Суворин покажет мне Ваше письмо. Вчера я целый день выматывал из души рождеств(енский) рассказ, написал, кроме того, про болезнь Ирода, прочел миллиард корректур и замучился. Ваша книжка еще не набирается благодаря предпраздничной сутолоке в типографии. Ну, будьте здоровы. Приезжайте. Ваш А. Чехов.

1252. Л. С. МИЗИНОВОЙ 28 декабря 1892 г. Петербург. 28 дек. Ликуся, если Вы в самом деле приедете в Петербург, то непременно дайте мне знать. Адрес всё тот же: Мл. Итальянская, 18. Дела службы, которые Вы ехидно подчеркиваете в Вашем письме, не помешают мне провести с Вами несколько мгновений, если Вы, конечно, подарите мне их. Я уж не смею рассчитывать на час, на два или на целый вечер. У Вас завелась новая компания, новые симпатии, и если Вы уделите старому надоевшему вздыхателю два-три мгновения, то и за это спасибо.

{05147}

В Петербурге холодно, рестораны отвратительные, но время бежит быстро. Масса знакомых. Видел во сне гр. Мамуну. Вырезываю из провинциальной газеты объявление и спешу послать Вам на случай, буде пожелаете выйти par dйpit. Вы вполне подходите под условия. Вы писали мне, что бросили курить и пить, но курите и пьете. Меня обманывает Лика. Это хорошо. Хорошо в том отношении, что я могу теперь, ужиная с приятелями, говорить: "Меня обманывает блондинка"... Будьте здоровы. Так пишите же. Пишите! Ваш А. Чехов.