{07254}

Из Мелихова я уеду в конце августа. Я говорил, что "Пьесы" хорошо идут, но не говорил, что всё уже распродано. "Пьесы" вышли и выходят новым изданием, так что их всегда получить можно. Посылаю Вам два экземпляра - один лично для Вас. Сестра благодарит за поклон и в свою очередь кланяется. Позвольте пожелать Вам всего хорошего. Искренно Вас уважающий А. Чехов. 13 авг. Поклонитесь Василию Ивановичу.

2377. Ал. П. ЧЕХОВУ 14 августа 1898 г. Мелихово. Третьего дня прибыл твой первенец Николай. Будет жить в Мелихове, пока не начнется ученье в Москве. Только что у нас был разговор: Я. Я буду сейчас писать твоему отцу. Что ему написать от тебя? Он. Напиши, что я сижу тут и ем яблоки, и больше ничего. Он рассказывает про Валдайку и про имение, которое ты будто бы купил или собираешься купить. Это хорошо, если купил. Идя мимо Театральной конторы, зайди и скажи театральной девице, что авторам кушать нада. Она должна мне, и ты имеешь полное право потребовать. Что слышно про Суворина? Где он? У нас жаркая погода. Благорастворение. По соседству на даче живет генерал, и это для нас очень лестно. Кланяйся доктору Ольдерогге и напиши подробней о ваших алкогольных предприятиях. Поклон твоей благочестивой фамилии. В дурную погоду подсучивай брюки и слушайся старших. Твой благодетель Antonio. 14 авг. На обороте: Петербург. Александру Павловичу Чехову. Невский, 132, кв. 15.

{07255}

2378. В. M. СОБОЛЕВСКОМУ 16 августа 1898 г. Мелихово. Дорогой Василий Михайлович, для Тверской м(ануфакту)ры рекомендуют некоего Артемьева, земского врача, прекрасного хирурга. И я написал о нем Варваре Алексеевне по адресу: Клин, Моск. губ. Так ли я написал адрес? Жду теперь от В(арвары) А(лексеевны) ответа, чтобы телеграфировать Артемьеву. У меня Виктор Александрович. Погода чудесная. Будьте здоровы и благополучны. Крепко жму руку. Ваш А. Чехов. 16 авг. На обороте: Москва. Его высокоблагородию Василию Михайловичу Соболевскому. Поварская, д. Гирш.

2379. В. Н. СЕМЕНКОВИЧУ 16 августа 1898 г. Мелихово. 16 авг. Многоуважаемый Владимир Николаевич, если попадёте сегодня в Москву, то благоволите опустить эти письма в почтовый ящик на станции или в Москве - с расчетом, чтобы они пошли сегодня же. Если же Вы поедете не сегодня утром, то письма возвратите подательнице сего. Желаю Вам всего хорошего. Ваш А. Чехов.

{07256}

2380. П. А. СЕРГЕЕНКО 23 августа 1898 г. Мелихово. Милый Петр Алексеевич, 28 августа я не поеду с тобой, так как по вечерам и ночам мне возбраняется ездить. К тому же уже началась сырая осенняя погода. Григорович проживает где-то возле Вены в имении своей жены. Точный адрес его мне неизвестен. Будь здоров и благополучен. Твой А. Чехов. 23 авг. На обороте: Ст. Луховицы, Моск.-Каз. ж. д. Его высокоблагородию Петру Алексеевичу Сергеенко.

2381. В. М. СОБОЛЕВСКОМУ 23 августа 1898 г. Мелихово. Дорогой Василий Михайлович, я писал в Клин Варваре Алексеевне насчет врача Артемьева и ответа не получил, между тем 8 дней назад я телеграфировал Артемьеву, и он нетерпеливо ждет дальнейших распоряжений и, пребывая в неизвестности, шлет письма и телеграммы. Будьте добры, напишите или телеграфируйте Варваре Алексеевне, чтобы она поскорее сообщила мне, получила ли она мое письмо и куда должен ехать Артемьев. Не получая от нее ответа, я решил, что ее нет в Клину, и теперь не пишу ей, потому что не знаю ее адреса. Итак, буду ждать ответа и пока крепко жму Вам руку. У меня гостит Меньшиков, приехавший ко мне от Толстого. Рассказывает много интересного. В начале сентября уеду на юг. Ваш А. Чехов. 23 авг. На обороте: Москва. Его высокоблагородию Василию Михайловичу Соболевскому. Поварская, д. Гирш.

{07257}

2382. А. С. СУВОРИНУ 24 августа 1898 г. Мелихово. 24 авг. Сытин покупал мои юморист(ические) рассказы не за три, а за пять тысяч. Соблазн был велик, но я всё-таки не решился продать; душа моя не лежит к книжке с новым названием. Выпускать каждый год книжки и давать им всё новые названия - это так надоело и так беспорядочно. Что бы ни говорил Ф. И. Колесов, рано или поздно придется издавать рассказы томиками и называть их просто так: первый, второй, третий... т. е., другими словами, издавать собрание сочинений. Это вывело бы меня из затруднения, это советует мне Толстой. Юморист(ические) рассказы, которые я теперь собрал, составили бы первый том. И вот если Вы ничего не имеете против этого, то глубокой осенью и зимой, когда мне нечего будет делать, я занялся бы редакцией своих будущих томов. В пользу моего намерения говорит и то соображение, что пусть лучше проредактирую и издам я сам, а не мои наследники. Новые томики не помешают непроданным старым, так как последние измором разойдутся на железных дорогах, где, впрочем, почему-то упорно не хотят торговать моими книгами. Когда в последний раз я ехал по Николаевской дороге, то не видал в шкафах моих книг. Я строю еще новую школу, по счету третью. Мои школы считаются образцовыми - говорю это, чтобы Вы не подумали, что Ваши 200 р. я истратил на какую-нибудь чепуху. 28 авг(уста) я не буду у Толстого, во-первых, оттого, что холодно и сыро ехать к нему, и во-вторых - зачем ехать? Жизнь Толстого есть сплошной юбилей, и нет резона выделять какой-нибудь один день; в-третьих, был у меня Меньшиков, приехавший прямо из Ясной Поляны, и говорил, что Л. Н. морщится и крякает при одной мысли, что к нему могут приехать 28 авг(уста) поздравители; и в-четвертых, я не поеду в Я(сную) П(оляну), потому что там будет Сергеенко. С Серг(еенко) я учился вместе в гимназии; это был комик, весельчак, остряк, но как только он вообразил себя великим писателем и другом Толстого (которого, кстати сказать, он страшно утомляет), то стал нуднейшим в мире человеком. Я боюсь его, это погребальные дроги, поставленные вертикально.

{07258}

Меньшиков говорил, что Толстой и его семья очень приглашали меня в Я(сную) П(оляну) и что они обидятся, если я не поеду. ("Только, пожалуйста, не 28-го", добавлял Меньшиков.) Но, повторяю, стало сиро и очень холодно, и я опять стал кашлять. Говорят, что я очень поправился, и в то же время опять гонят меня из дому. Придется уехать на юг; я тороплюсь, кое-что делаю, хочу кое-что успеть до отъезда - и подумать тут некогда об Ясной Поляне, хотя и следовало бы доехать туда дня на два. И хочется поехать. Мой маршрут: сначала Крым и Сочи, потом, когда в России станет холодно, поеду за границу. Мне хочется только в Париж, а теплые края не улыбаются мне вовсе. Этой поездки я боюсь, как ссылки. Получил из Москвы от Вл. Немировича-Данченко письмо. У него кипит дело. Было уже чуть ли не сто репетиций, и актерам читаются лекции. Если мы решим издавать томиками, то надо будет повидаться до отъезда и поговорить, и кстати царапнуть в конторе денег. Где теперь А. П. Коломнин? Если он в Петербурге, то будьте добры, скажите ему" чтобы он поскорее прислал мне обещанные фотографии. Будьте здоровы и благополучны, желаю всего хорошего. Ваш А. Чехов. Телеграфируйте мне о чем-нибудь. Я люблю получать телеграммы.

2383. А. Б. ТАРАХОВСКОМУ 27 августа 1898 г. Мелихово. Лопасня, Моск. губ. 27 авг. Многоуважаемый Абрам Борисович! В. А. Гольцев, один из главных сотрудников московской газеты "Курьер", писал мне, что для газеты нужна статья о Таганроге по поводу двухсотлетия. Не возьмете ли Вы на себя труд написать эту статью? Нужно описание же юбилейных торжеств, а вообще

{07259}

Таганрога. Размер статьи - по Вашему усмотрению, для одного номера. Мне высылают "Приазовский край", и я читаю там всё, что Вы пишете, читаю с большим удовольствием. Г-н Филевский в своей "Истории Таганрога" отзывается о Вас с особенной теплотой; я разделяю его мнение и убежден глубоко, что если бы Вы пожелали расширять внешние рамки Вашей деятельности и стали, бы сотрудничать также и в столичных газетах, то Ваша почти ежедневная, всегда интересная и талантливая работа нашла бы немало почитателей, и г. Филевский, воздающий Вам печатно хвалы, не стоял бы так одиноко. На случай, если Вы не знакомы с "Курьером", посылаю Вам один номер. От всей души желаю Вам успеха, здоровья и всего хорошего. Искренно Вас уважающий На конверте: Таганрог. Его Высокоблагородию Абраму Борисовичу Тараховскому. А. Чехов.

2384. Л. А. АВИЛОВОЙ 39 августа 1898 г. Мелихово. 30 авг. Я поеду в Крым, потом на Кавказ и, когда там станет холодно, поеду, вероятно, куда-нибудь за границу. Значит, в Петербург не попаду. Уезжать мне ужасно не хочется. При одной мысли, что я должен уехать, у меня опускаются руки и нет охоты работать. Мне кажется, что если бы эту зиму я провел в Москве или в Петербурге и жил бы в хорошей теплой квартире, то совсем бы выздоровел, а главное, работал бы так (т. е. писал бы), что, извините за выражение, чертям бы тошно стало. Это скитальческое существование, да еще в зимнее время, - зима за границей отвратительна, - совсем выбило меня из колеи.