— Ты это видишь? — выдохнула Шелби. Ее голос был почти не слышен из-за свистящего звука, издаваемого тенью. — Посмотри сюда, в середину.

Так же, как во время урока, темное потолотно Предвестника растянулось, отображая ярчайший набор цветов. Люси прикрыла глаза, смотря на тень, яркий свет внутри которой казалось образовал расплывчатое изображение. Затем, наконец-то, сформировавшееся в четкую цветную картинку с отключенным звуком.

Они смотрели на гостиную. Спинка глубокого голубого кресла с пледом и поднятой скамеечкой для ног и ужасно изношенным нижним краем. Старый телевизор в деревянном корпусе, передающий повторный выпуск передачи Морк и Минди с выключенным звуком. Толстый терьер свернулся на круглом плетеном коврике.

Люси посмотрела на качающуюся дверь, открытую в какую-то комнату, похожую на кухню. Женщина, старше, чем бабушка Люси, когда она была жива, прошла через комнату. Она была одета в розовое с белым платье-футляр, теннисные туфли, тонкие очки на цепочке висели у нее на шее. Она несла тарелку с фруктами.

— Кто эти люди? — Люси очень удивилась.

Когда пожилая женщина поставила тарелку на кофейный столик, рука, покрытая пигментными пятнами, протянулась от кресла и схватила кусок банана.

Люси потянулась вперед, получше всматриваясь, и фокус картины сместился вместе с ней. Как 3-Д изображение. Она не сразу заметила пожилого мужчину, сидящего в кресле. Он был худощавый, со множеством старческих пятен на лбу и несколькими прядями тонких седых волос. Его губы двигались, но Люси ничего не слышала. Ряд картин в рамках окаймлял каминную полку.

Свист стал громче, таким громким, что Люси содрогнулась. Без каких-либо действий с ее стороны, Предвестник изменил масштаб изображения. Люси почувствовала, как что-то внутри нее натянулось, когда изображение сосредоточилось на одной единственной фотографии в рамке.

Тонкая позолоченная рамка окаймляла запачканное стекло, удерживающее желтоватую черно-белую фотографию с зубчатыми краями. На фото были два лица: ее и Даниэля.

Затаив дыхание, Люси изучала свое лицо, которое выглядело немного моложе, чем она была сейчас. Темные длинные волосы до плеч, завиты. Белая блузка в стиле Питера Пена. Широкая трапециевидная юбка до колен. Руки в белых перчатках, держащие Даниэля. Он смотрел прямо на нее, улыбаясь.

Поверхность Предвестника начала волноваться, затем дрожать; затем изображение внутри начало мерцать и пропало.

— Нет, — крикнула Люси готовая войти внутрь. Ее плечо соединилось с краем Предвестника, но дальше она проникнуть не смогла. Толчок сильного холода вытолкнул ее обратно, на коже осталось ощущение влажности. Рука обхватила ее запястье.

— Не придумывай никаких диких идей, — предостерегла Шелби.

Слишком поздно

Экран стал чёрным и Предвестник выпал из их рук на землю, разлетаясь на кусочки как разбитое чёрное стекло. Люси подавленно хныкнула. Её грудь вздымалась. Она чувствовала как будто часть её умерла.

Чувствуя себя обессиленой, она прижалась лбом к земле и легла на бок. Было прохладнее и темнее, чем когда они начали. Часы на ее руке показывали чуть больше двух часов дня, но когда девушки пришли в лес, было утро. Посмотрев на запад, у края леса Люси могла видеть изменение в освещенности общежития. Предвестники съедали время.

Шелби легла радом с ней, — Ты в порядке?

— Я так сбита с толку. Эти люди… — Люси обхватила голову руками. — Я не имею ни малейшего понятия, кто они.

Шелби прочистила горло и смутилась, — А ты не думаешь, хм, может ты знала их раньше? Например, много времени назад. К примеру они были твоими…

— Люси ждала, пока она договорит. — Моими кем?

— Тебе, действительно, не пришло в голову, что это могли быть твои родители в прошлой жизни? Это то, как они выглядят сейчас?

Люси удивленно открыла рот. — Нет. Подожди, ты хочешь сказать, что у меня были разные родители в каждой из прошлых моих жизней? Я думала, что Гарри и Дорин… Я просто предполагала, что они были со мной во все времена.

Внезапно она вспомнила, как Даниэль говорил о ее матери, что она плохо готовила тушеные кабачки в прошлой жизни. В то время она не придала этому значения. Дорин потрясающе готовила. Каждый в восточной Дорджии знал это.

Это означает, что Шелби должно быть права. У Люси, вероятно, была целая куча прошлых семей, о которых она не помнила.

— Какая я глупая, — сказал она. Почему она не обратила больше внимания на то, как выглядели пожилые мужчина и женщина? Почему она не почувствовала малейшую связь с ними? Она чувствовала, что прожила целую жизнь, но только сейчас поняла себя. Сколько раз она была передана разным родителям? — Это, это-

— Полный провал, — сказала Шелби. — Я знаю. Подумай о хорошем, ты могла бы вероятно сэкономить кучу денег на психологе, если бы увидела все свои прошлые семьи, все проблемы, которые были у тебя с матерями до этого.