Я сбился с шага, ощутив нечто неприятное. Нет, не приближение выброса — хотя он и вправду близился, и от этого на душе было как-то муторно, да еще сосало под ложечкой, — но кое-что еще. Будто стоишь по плечи в воде, и откуда-то сзади на тебя накатывают волны, мягко, но настойчиво толкают в спину. И волны эти очень какие-то… тревожащие, что ли. А еще кажется — они теплые, причем каждая следующая теплее предыдущей, скоро вода станет как кипяток и обожжет… обожжет сознание.

— Катя, что это там плещется? — спросил я.

Она оглянулась.

— Плещется?

— Я что-то чувствую.

— Чувствует он! — с непонятным выражением, чуть ли не презрительно повторила она.

— У напарника мово повышенная чувствительность, — пояснил Пригоршня с гордостью, будто расхваливал призового свина, которому давал отборный корм целый год. — Он всякие такие аномальные штуки враз ощущает. Вот и выброс…

— Нет, это не выброс, — возразил я. — Что-то другое.

Она вновь оглянулась — в глазах мелькнул интерес.

— Значит, у тебя есть ментальные способности, — сказала Катя. — В Зоне они у многих, она людей меняет. Правильно, это не выброс, это Мгла.

— Какая еще Мгла? — удивился Никита. — Ты так говоришь, будто это имя. Слушай, Андрюха, надо нам…

Я перебил, уставившись в спину Кати:

— Эй, Катерина, что в Зоне за последние пару месяцев случилось? А то мы отсиживались в одной дыре, ничего не знаем.

— Она расширилась, — ответила девчонка. — И еще что-то произошло, непонятное, вроде зеленого выброса.

— Зеленого выброса? — Никита покосился на меня.

— Почему твой друг все время переспрашивает, ему псевдогигант на ухо наступил? Он твой напарник, Химик? Зачем тебе такой нужен?

— Просто мне нравится, как его спина заслоняет меня от мира, — любезно пояснил я.

Катя некоторое время шла молча, потом сказала:

— Был зеленый выброс. Из-за этого ландшафт покорежило, многие районы сместились. Плюс новые аномалии полезли. Да много всякого нового возникло.

— Но с этой… с планетой-то все нормально? — осторожно уточнил напарник.

Девушка с легким удивлением оглянулась на него и пожала плечами. Он сказал:

— Так, теперь в эту дверь давай, внутрь вокзала этого…

— Я вас туда и веду, — перебила она, поворачивая.

Через площадь мы с Пригоршней шли не просто так — оба держали «Кедры» наготове, обратив стволы к памятнику. Теперь напарник негромко сказал: «Давай первым» и, подняв оружие, встал лицом к площади.

Вслед за рыжей я нырнул в двери, сразу отскочил вбок, водя стволом из стороны в сторону, окинул взглядом просторный зал с рядами сколоченных вместе сидений, обломки киоска на другой стороне, широкий открытый коридор, протянувшийся по периметру вдоль стен на высоте второго этажа. Слева был раздолбанный ларек, где когда-то торговали сигаретами и газетами для граждан встречающих-провожающих, я отпрыгнул за него. Катя, не обращая внимания на мои маневры, прошла к ближайшему ряду сидений и там повернулась.

— Быстрее давайте!

— Никита, вроде чисто.

— Ладно, иду, — донеслось снаружи.

Я вышел из-за ларька, а он шагнул внутрь.

— Нельзя здесь торчать, — сказал напарник. — Прям как на ладони в этом зале.

С коридора второго этажа упал камешек, мы одновременно вскинули оружие.

— Идите сюда! — позвала Катя, — Мне вас сама Зона послала. Разговор есть.

Вверху вроде никто не прятался, и мы зашагали к ней.

— Выброс скоро, — повторил напарник. — Нельзя на поверхности оставаться, надо подвал какой-то найти…

— Здесь есть подвал, — перебила рыжая. — Я полдня в этом вокзале торчу, успела разведать. Спустимся туда, вход на другом конце зала, через служебные помещения, совсем рядом.

— Значит, лучше прямо сейчас туда идти, — сказал я.

Она тряхнула головой — я уже второй раз видел это движение. Им девчонка будто отметала любые возражения. Выглядела она очень решительно, А еще — зло. Да, изменилась Катька Орлова.

Я видел — напарнику она понравилась. Ему, по-моему, нравились вообще все женщины, попадающиеся на его жизненном пути, лишь бы они не были очень уж старыми или слишком уж уродливыми. А эта молоденькая и вполне симпатичная, если вам по душе рыжие решительные, феминистки.

Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но я решил — хватит тянуть, пора брать дело в свои руки — и сказал:

— Так, два вопроса. Первый: что это за Мгла? Второй: как ты сюда попала?

— Ага, и зачем? — ввернул Никита.

— Ты за воротами лучше следи, — сказал я.

— Я слежу, слежу.

Он присел на крайнее сиденье, направив «Кедр» в сторону проема.

— Вы… — начала Катя.

— Не вы — ты, — перебил я. — Про нас успеем поговорить, о себе расскажи.

Она поглядела на меня, на Пригоршню.