Я в конце 20-ого века ничего для себя хорошего с приходом Миллениума не ждал. Нет, я, конечно же, знал, что грядёт новое тысячелетие и т.д. и т.п., но меня каждое утро гораздо больше волновал тот факт, что вот, грядёт похмелье, а денег в кармане нет. Конец Света был у меня почти каждое хмурое похмельное утро. И рассуждая здраво, я понимал, что и в 21-ом веке меня ожидало то же самое. Какой уж тут Миллениум, на хрен!

Но одно я понимал очень даже чётко.

Всё, я больше не могу. Я устал.

Я больше не могу пить. Я устал «бухать», «кирять», «нажираться», «вмазывать».

Пришло осознание, но как же трудно что-то менять!

май 2000г.

Аккурат на 9 мая, в 55-ую годовщину победы, я попал в вытрезвитель. О-о, на столь знакомых любому алкоголику заведениях надо остановиться поподробнее. За свою жизнь я побывал там несколько раз, в трёх районах нашего города я отметился. Обстановка в принципе везде одинакова, а вот так называемые «услуги» оказываются по-разному.

 Моё первое посещение «трезвяка» датировано 90-ым годом. Забрали меня прямо из-за столика в ресторане, в те времена такое было вполне возможно. Сидели мы в кабаке дружной компанией, поводом для задержания послужило то обстоятельство, что мой товарищ решил пописать прямо под стол, ну перепутал, с кем не бывает! Официантка заметила и вызвала наряд. Почему-то только нас двоих - подробности я помню смутно, меня, наверное, за «длинный язык», - очень любезно, закрутив руки, вывели, усадили в ментовский «уазик».

И вот оно, нелюбимое и презираемое всей пьянствующей братией, заведение. Тут я решил немного повыпендриваться, но быстро был, буквально вытряхнут из своей одежды двумя дюжими сержантами, и определён на чистые простыни. Спать кстати не хотелось, ну естественно после шумного кабацкого бардака, какой уж тут сон. Я стал что-то доказывать через дверь ментам: ошибка номер два, и к тому же грубейшая! Ответом мне послужил цементный пол и связанные в «ласточку» (многие, наверное, знают, что это такое!) руки и ноги. Принеприятнейшая скажу вам штука, друзья! Уже через полчаса я орал благим матом. Клялся, что буду впредь тихим и спокойным. Бестолку. Через час я уже материл ментов на чём свет стоит, и это почему-то подействовало гораздо лучше.

– Будешь спать?!

– Буду! Буду! Развяжите только!!!

– Ну, сука, ещё раз вякнешь, до утра так оставим, понял?!

– Да понял! Спать буду!!

Правда, на утро меня ждал приятный сюрприз. Ещё лёжа в койке, я с тоской вспоминал о шести сотнях, лежащих в тот вечер в моём кармане: «Всё прощайся с денежками. Хуя ты их получишь». Но, чудеса ещё случались. Когда меня вывели, что бы отпустить, дежурный выдал мне все, я повторяю, все деньги, что у меня были вечером в кармане, хотя я помню точно, что никакого протокола вечером не составляли.

– Здесь 575 рублей. 25 за услуги. А не плохо вы ребятки, на мясокомбинате зарабатываете, а? – хитро подмигнул мне красномордый капитан.

Я охуевший от такого поворота событий, что-то невнятно пробормотал в ответ, может даже «спасибо» сказал и пулей вылетел на крыльцо, дожидаться своего так неудачно пописавшего товарища. Вскоре появился и он, и тоже как не странно с деньгами. Уже уходя, мы услышали голос всё того же капитана, вышедшего покурить на улицу:

– Ну что, хлопцы, небось, в шинок сейчас рванёте, деньжата есть.

– А как же, товарищ капитан, не помирать же,- самочувствие и вправду было хреновейшее.

– Ну, только к нам больше не попадайтесь.

Почему-то настроение у него было отличное, чёрт их ментов разберёт.

Эх, капитан, в твоём «чудесном домике на горе» я побывал ещё не раз и не два, и растование не всегда было таким приятным. Правда и тебя я там больше не встречал.

В другое подобное заведение, но уже на другом краю города, я попал благодаря «нечистой силе». Ей богу! В этот район города я приезжал за свою жизнь раза два, и в тот вечер у меня и в мыслях не было посетить столь отдалённые места. Помнится, я собирался совсем в другой конец города, к даме в гости, даже цветы приобрёл, и на тебе! Когда я очнулся, то не сразу понял, где я, ибо все эти заведения изнутри очень похожи, да и контингент отдыхающих одинаков. Но когда я спросил у одного из «коллег»: «Где мы?», то услышал: «На Угольном, братан, на Угольном…». Стон вырвался из моей истерзанной груди: «Это ж, край географии?! Как же меня сюда занесло?!». Но мои размышления прервал лейтенант, появившийся в дверях камеры (или палаты, так и не знаю, как «это» называется).

– Кто хочет домой, звоните, пусть привозят деньги и платят штраф. А иначе, до вечера продержим.

И дверь закрылась. «Так, - подумал я, - выходит те денежки, которые были у меня в кармане (а деньги у меня точно были, и не малые) уже оприходованы. Да, времена меняются. Капитализм, етить твою мать!». В палате (или камере, как хотите) тем временем стоял дикий гвалт, все костерили ментов, на чём свет стоит. «Ну что ж, придётся побеспокоить родственников. Торчать здесь до вечера ни хера не климатит», - и я попросился позвонить. Короче, где-то через час я был выкуплен матерью и тёткой. Получив порядочную порцию нравоучений, я уговорил их купить мне в срочном порядке пива. Предварительно я отобрал у них пачку сигарет с зажигалкой и, прокравшись вдоль стены, просунул этот подарок в зарешётчатое окно камеры своим товарищам по несчастью. Курево было встречено с радостью, пацаны явно собирались держаться до победного конца, а может просто их выкупить, и некому было, или кто-то не захотел, всякое бывает. Кстати, уходя, я поинтересовался у дежурного, где же меня всё-таки взяли. Оказывается, я спал на ступеньках магазинчика, который находился невдалеке от вытрезвителя. Цветов при мне не было. «И денег тоже», - добавил молодой лейтенант и хитро улыбнулся. Что ж милиционеры тоже живые люди, понимаю.