Библия представляет собой нечто завершенное. Ветхий Завет устремлен к чему-то грядущему, и печать его авторитета утвердил на нем Сам Христос. Новый Завет возвещает не только новый, но и последний период божественного плана спасения. Он возвещает, что последние дни, предсказанные Ветхим Заветом, уже наступили. С пришествием Христа начался Новый Век, и Новый Завет первый свидетельствует о нем11. До конца этого века, когда наступит завершение времени, ничего действительно нового не появится. Христос есть «последнее слово» Божие.

Таким образом, в Библии мы обретаем Слово Божие полностью. Библия не ограничена произвольными рамками, но все содержащееся в ней исходит от природы Божьего спасения и Его самооткровения. Здесь нет произвольного ограничения, поскольку (как показали века) в Библии содержится больше чем достаточно материала для того, чтобы занять человека на всю его жизнь. Конечно, существует постоянная потребность в понимании библейского текста и его реинтерпретации для нынешнего поколения, однако это всего лишь реинтерпретация того, что уже исчерпывающим образом дано нам. Постоянное требование «чего-то нового», заявляющее о себе в тех или иных кругах, не является признаком духовной зрелости или обретенного совершеннолетия — это всего лишь признак затянувшей юности. Для нас достаточно того, что «Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне»12.

«Многих критиков настолько увлекло открытие, что Библия в действительности представляет собой слова людей, написанные ими в определенном историческом процессе, что они нередко вообще пренебрегают значением Библии как Слова Божия», — пишет Лэдд13. Если мы готовы признать авторитет Библии и Самого Христа, то в таком случае перед нами Книга одновременно божественная и человеческая. Если мы отрицаем всякое механическое представление о божественной диктовке, нам надо признать наличие человеческого аспекта в Библии, подвергнув его обстоятельному рассмотрению. Мы приветствуем библейскую критику как средство исследования Библии, однако это не значит, что нам надо признавать всякий используемый ею метод. Признание божественного аспекта Библии не дает нам принять те критические методы и аргументацию, в которых однозначно отрицается деятельность живого Бога (будь то в предсказаниях или сверхъестественных событиях). Изучая человеческий аспект Библии, мы не должны пренебрегать ее божественной стороной, и, следовательно, нам надо рассмотреть, почему она была написана, какова ее цель и что значит видеть в ней Слово Божие.

Часто говорят, что Библия — не научная хрестоматия и поэтому не надо обращаться к ней за научными данными. Но в конце концов можно сказать, что она не богословская хрестоматия и потому не надо обращаться к ней, чтобы учиться богословию. Библия всего лишь утверждает, что Бог явил Себя Самого, чтобы человек смог подчиниться Ему и праведно жить пред Ним. «Сокрытое принадлежит Господу Богу нашему, а открытое нам и сынам нашим до века, чтобы мы исполняли все слова закона сего», — читаем мы в Ветхом Завете14. И в Новом: «Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен15.

«Недостаточно сказать, что Ветхий Завет — это книга о Боге. Гораздо правильнее сказать, что Ветхий Завет — это книга, через которую Бог говорит и являет Свою волю», — подчеркивает Найт16.

Ели мы стремимся понять Библию как Слово Божие, мы должны признать наличие в ней человеческого и божественного аспектов, поскольку она не представляет собой простой перечень высказываний о характере Бога или Его воле. В свое время мы уже упоминали проблему истолкования библейского текста17. Теперь же нам надо отметить, что Бог явил Свою волю отдельным людям в определенных обстоятельствах. Необходимо исследовать эти обстоятельства и определить принципы, лежащие в основе откровения божественной воли, чтобы потом приложить их к современным условиям, поскольку наше общество не может совпадать с древним во всех деталях социальной жизни. Например, повеление о том, чтобы женщина покрывала голову18, необходимо читать с учетом того, какое значение имел этот обычай в Коринфе в I в. Из этого повеления не следует, что и сегодня женщина должна покрывать голову, поскольку теперь головной покров не считается признаком благоприличия. Признание Библии Словом Божиим не означает буквального ее понимания и предполагает обстоятельное ее иследование с тем, чтобы постичь ее подлинное значение. Это, конечно, не попытка избежать заповедей Библии, но всего лишь стремление узнать, что же они значат для нас сегодня.

Учение о богодухновенности Писания утверждает, что в процессе его написания Святой Дух Божий действовал в библейских писателях, однако в равной степени важно помнить, что работа Святого Духа тоже нуждается в объяснении Писания. Св. Писание — не «мертвая буква», поэтому, говоря в Писании, Бог говорит и в наших сердцах, «потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, даба просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа»19. И Сам Господь наш дал нам обетование о том, что Святой Дух откроет Его20. Посколько в Писании существуют человеческий и божественный аспекты, имеются также человеческий и божественный аспекты понимания Писания, и потому, проводя его историко-критические исследования, мы нуждаемся в помощи Святого Духа.

Рассмотрев вопрос о назначении Библии, мы пришли к выводу, что ее изучение ради знаний, а не ради жизни, является ошибочным и представляет собой злоупотребление Библией. Такой вывод может показаться странным, однако он неизбежен, если мы вообще воспринимаем Библию всерьез.

В книге «Earliest Chrition Confession» Кульманн напоминает, что первохристиане исповедовали Христа просто как «Христос есть Господь», и это исповедание сопутствовало официальному «Кесарь есть Господь»21. Поэтому быть христианином значило быть послушным Христу как Господу своей жизни. Владычество Христа было столь же реально, сколь реально было владычество кесаря. Поэтому изучение Библии в конечном счете должно сводиться к раскрытию воли Бога и Его Сына и к послушанию этой воле.

Описывая свою работу над переводом Нового Завета, Дж. Б. Филлипс неоднократно подчеркивал, что Писание казалось ему живым. Однако он же предостерегал от «ужасной возможности так расчленить предмет вашего исследования, что жизнь уйдет из него. Как только все его источники и составные части будут пронумерованы и помечены, это трепещущее, живое тело превратится в обыкновенный труп, распластанный на операционном столе теологии»22.

Поэтому на практике всякий раз, когда студент что-либо узнает из Библии или пишет научное исследование, он должен спросить себя: как это повлияет на мою жизнь? Для того чтобы написать исследование о святости Божией, пережитой пророком Исаией, надо самому пережить тот потрясающий опыт, каковым для Исаии было его видение23.