В 1994 году и администрацию, и общественность округа Ориндж многократно предупреждали о риске, сопряженном с владением столь экзотическими бумагами. В марте одна серьезная газета назвала стратегию Ситрона «спиралью смерти». Merrill Lynch заявлял, что раз восемь советовал Ситрону не играть в столь опасную игру; более того, одно из предупреждений было конкретным и касалось возможности потерять 270 миллионов долларов при возрастании ставки на 1%, причем озаботился ситуацией Merrill Lynch еще в 1992 году, когда даже предлагал выкупить ранее проданные округу производные.

Боб Ситрон на критику реагировал очень болезненно, а предупреждения просто пропускал мимо ушей. Когда компетентнейший Goldman Sachs позволил себе нелестное высказывание относительно инвестиционной политики округа, Ситрон направил компании письмо, в котором выразил свою уверенность в непонимании ею инвестиционной стратегии Оринджа и попросил больше к нему с деловыми предложениями не обращаться. На вопрос, почему он так уверен, что после 1993 года процентная ставка расти не будет, Ситрон ответил: «Я один из крупнейших американских инвесторов и в таких вещах разбираюсь».

B апреле 1994 года, после того как процентная ставка начала повышаться, а производные — обесцениваться, Комиссия по ценным бумагам и биржам в Лoс-Aнджелесе вызвала Ситрона и задала ему несколько вопросов насчет инвестиций округа. На протяжении всей трехчасовой встречи казначей нервничал и отмалчивался. По совету приглашенных адвокатов округ Ориндж отклонил запрос комиссии о предоставлении ей документов за последний месяц: Ситрон готовился к перевыборам и хотел отсрочить неприятное разбирательство.

Избирательная кампания прошла в более нервной обстановке, чем предрекали прогнозы. Поскольку процентная ставка продолжала расти, оппонент нашего казначея, Джон Мурлах, бухгалтер Costa Меса, воспользовавшись предупреждениями о чрезмерном риске, сопряженном с портфелем инвестиций округа, начал приставать к Ситрону с вопросом о степени риска инвестирования средств в производные. В мае 1994года Мурлах предсказал округу Ориндж потерю 1,2 миллиарда долларов. И хотя позже выяснилось, что этот прогноз оказался чересчур оптимистичным, Ситрон был вновь избран на свой пост, несмотря на обращенные против него грязные избирательные технологии.

Тем не менее избирательная кампания оставила его опустошенным, поведение нашего героя стало изобиловать странностями. Приходил он на работу поздно, уходил рано. У него появилась привычка нервно посвистывать сквозь зубы. Еще одной причудой стали консультации с ясновидящими и астрологами о целесообразности инвестиций и использование представителей этих двух уважаемых профессий для предсказаний изменения процентной ставки. Ясновидящая напророчила Ситрону заботы из-за денег начиная с конца ноября, но более опытным предсказателем оказался все таки Мурлах.

Ситрон потерял хватку. Он засыпал за рабочим столом, стал забывать о назначенных им же встречах, мысли его витали где-то далеко. Психолог обнаружил ухудшение его способностей к логическому мышлению, обработке и усвоению информации. Как перед описываемыми слушаниями заявил адвокат Ситрона, его клиент страдал слабоумием и вообще обладал «ограниченными интеллектуальными способностями». Поверенный округа Ориндж обвинил Merrill Lynch в том, что банк, воспользовавшись болезненным состоянием Ситрона, сделал его козлом отпущения.

В начале ноября 1994 года заместитель казначея Мэттью Раабе предупредил руководство округа о кризисе портфеля инвестиций. Только тогда администрация сочла возможным для оценки степени риска прислушаться к мнению независимого консультанта. Затем 8 ноября администрация округа получила от него послание, которое окрестили зовом ангела смерти. B меморандуме доступным языком излагался наихудший из всех возможных сценариев развития событий, но было уже слишком поздно. Округ потерял более миллиарда долларов.

Вести о неприятностях округа Ориндж дошли до меня во вторник 1 декабря в 15.45. Инвесторы оставались в неведении до 17.00 — времени, на которое администрация созвала пресс-конференцию. Большая же часть человечества почерпнула информацию о гигантских потерях лишь на следующий день из утренних газет.

Финансовая катастрофа удивила Morgan Stanley меньше, нежели кого-то еще. Я почти уверен: мое начальство учитывало возможность таких потерь, а продавец, у которого округ Ориндж приобрел структурированные облигации, просто обязан был владеть ситуацией на основе анализа продаваемых бумаг.