Шрифт:
— Что же, тогда давайте заключим. — Старушка с лукавой улыбкой похлопала гостью по руке. — Пусть, у меня еще никогда не было договора. А потом вы такая симпатичная, милочка, я не в силах отказать. Только с одним условием: вы будете приходить за деньгами каждый месяц сами. С вами так приятно поговорить! Обещаете?
— Обещаю! — выкрикнула Клара, и ей стало немножко стыдно и жаль одинокую вдову. — Позвольте тогда мне составить план квартиры и переписать вещи, чтобы приложить их к договору.
Клара присела к столу, быстро набросала план прихожей, гостиной и спальни, перечислив мебель и прочее. Покончив с этим, она подошла к двери второй комнаты и нажала рукоятку. Дверь была заперта.
— Вы подумайте, какой он странный! — посетовала вдова. — Всегда запирает.
— Жаль! Мне ведь надо осмотреть ее и переписать вещи.
— Мой племянник Роберт прислал мне квартиранта, он делал это и раньше. Но такого еще никогда. Этот угрюмый, неразговорчивый и всегда злой. Я ему сказала сегодня: будете злиться — скоро умрете.
— Ну уж, тетушка! — рассмеялась Клара. — Так и сказали?
— Так и сказала. И недоверчивый такой. Всегда запирает дверь на ключ, даже когда дома сидит. Запрется и сидит один, как сыч. Даже уборку нельзя сделать, да и телефон там у него. — Старушка разворчалась не на шутку.
— Что же нам делать? — На лице Клары отразилось огорчение.
— Как что? Войти, и все, — лукаво подмигнув Кларе, старушенция полезла в карман. — Вот второй ключ. Только поспешите, милочка, он может прийти.
Клара торопливо набросала план комнаты, расположение окон, различных предметов, мебели, расстояния между ними.
Закончив работу, она положила блокнот в портфель и взглянула на часы.
— Боже мой! Мы немного заболтались, мне пора, — сказала ласково Клара. — Я все сделаю начисто и на днях приду к вам опять. Тогда и подпишем, хорошо?
— Хорошо, милочка, хорошо. Я буду ждать вас! — согласно закивала старушка, провожая гостью в прихожую.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Тереза Кипчеш подтвердила по телексу получение телеграммы, оторвала бумажную ленту с текстом и выключила аппарат. Постучав, она отворила дверь в кабинет директора.
— Получена телеграмма от фирмы «Штальблех». Двадцать седьмого июня они ждут вас опять. Сообщают, что заказ выполнен в соответствии с вашими требованиями. Испытания прошли отлично.
Имре одобрительно кивнул.
— Я сейчас распоряжусь, чтобы подготовили ваши выездные документы.
Через минуту ее голос раздался снова, на этот раз по внутреннему телефону.
— Прошу вас взять трубку! На линии товарищ Рона.
Подполковник включил динамик внутренней связи, чтобы Кути тоже мог слышать его разговор с Имре.
— Привет! Завтра я еду на дачу, — начал Рона, — черешня должна уже поспеть. Хорошо, если бы и ты поехал со мной.
— К сожалению, не могу, — ответил Имре. — Мне нужно присутствовать при лабораторном эксперименте. Двадцать седьмого я опять уезжаю. Все время в дороге.
— Что слышно от Норы? Как они там? — Голос Роны звучал так естественно и наивно, что капитан прыснул в кулак.
— Вчера получил открытку. У них все хорошо.
— Представляю, — отозвался Рона и выразительно взглянул на Кути.
— В прошлый раз я забыл спросить: есть какие-нибудь новости в связи с кончиной Додека? Бедняга...
— Ничего нового! Я полагаю, придется окончательно закрыть это дело. Исследования после вскрытия не дали никаких результатов, ожидаю разрешения похоронить.
Закончив разговор, Рона с довольным видом повернулся к Кути.
— Надеюсь, и эту беседу они прослушали и записали. — Помолчав, он добавил: — Имре в самом деле большой молодец, смотри, как держится! Ну а ты? Что ты успел разнюхать по поводу машины Миллса? Докладывай, но покороче, я жду кое-кого.
— Бордовые «Жигули» бесследно исчезли, не обнаружены ни в районе квартиры Имре, ни возле «Энергетики».
— Весьма любопытно! — притворно удивился Рона.
— Зато мы обнаружили новейший «фольксваген» с иностранным номером СУХ-4817. Судя по индексу, англичанин.
— Такой же, как я! — Рона усмехнулся.
— Ночь он простоял неподалеку от дома, где живет Имре, сегодня с двенадцати, после того как исчезли «Жигули», мы нашли его на стоянке перед зданием «Энергетики». Мое мнение: у них было две машины. От «Жигулей» отказались потому, что на ней везли Сааса к месту убийства.