— Очень больно?

— Рука проходит, но вот щиколотка… Не могу вставить ногу в стремя.

Дикин поменялся с девушкой лошадьми, взял поводья от ее лошади в свободную руку и начал погонять обоих скакунов. Клермонт, выглядевший не лучше Марики, следовал за ними. По железнодорожному полотну они приближались к форту довольно быстро.

Сепп Келхаун сидел в кресле коменданта, положив ноги на стол. Он потягивал виски и курил сигару из запасов полковника Ферчайлда. В комнате находился также и сам полковник. Он был туго привязан к стулу и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.

Когда в комнату вошел Кармоди, Келхаун спросил его:

— Ну что?

— Все нормально. Телеграфист под замком вместе с остальными. Бенсон у ворот. Херрис соображает на кухне насчет жратвы и выпивки.

— Отлично! Сейчас самое время закусить. Примерно через час вернутся наши краснокожие друзья и нам будет не до того. А вернутся они, по моему мнению, самое большее через час. — Он, ухмыляясь, посмотрел на полковника. — Потому что бой в ущелье Разбитого Сердца уже принадлежит истории, полковник. Правда, назвать это «боем», кажется, нельзя. Самое подходящее слово — бойня!

В багажном вагоне уже окончательно пришедший в себя Пирс раздавал новенькие магазинные винтовки собравшимся вокруг паютам. Те радовались как дети, получившие нежданные игрушки. Рядом Генри деловито отсчитывал коробки с патронами.

Закончив свою часть работы, шериф взял еще три винтовки и ворох патронных упаковок и пошел в начало поезда. Он миновал вагоны, взобрался на тендер и шумно спустился в кабину машиниста.

Одну винтовку он вручил вождю.

— Вот подарок тебе, Белая Рука, за помощь.

Вождь не мог сдержать восхищения.

— Ты — человек слова, шериф Пирс.

Превозмогая боль, от которой раскалывалась голова, шериф улыбнулся и сказал:

— До форта осталось минут двадцать… Не больше.

Дикин, полковник и Марика опередили их на четверть часа. Агент сделал еще одну остановку в полумиле от моста, оценивая расположение этой конструкции и форта за ним.

Когда они подъехали к воротам, стоящий на часах Бенсон преградил им путь.

— Кто такие? — Его ружье совершенно определенно упредило бы любой неосторожный жест Дикина или полковника.

— Мне нужен Сепп Келхаун. И побыстрей! — Дикин говорил тоном уверенного превосходства.

— А это кто с вами?

— Пленные с поезда. Я должен доставить их Келхауну.

— С поезда? Да ну?! — Бенсон соображал туго. Наконец-то он отставил ружье и милостиво разрешил: — Проезжайте.

Но он пошел сзади, и Дикин вовсе не был уверен, что этот тугодум поставил ружье на предохранитель.

Когда они подъехали к комендатуре, Келхаун, который увидел их приближение в окно, выскочил на крыльцо, прицеливаясь в них из двух револьверов.

— Бенсон! Черт тебя подери, кого ты пропускаешь, олух ты этакий?!

— Они с поезда. И знают, что ты здесь, босс.

Дикин, который не выпускал последние несколько сот ярдов свой револьвер из рук, указал стволом девушке и полковнику на комендатуру.

— Слезайте, оба. — Затем он повернулся к Келхауну. — Так вот вы какой! Пойдемте, нужно поговорить.

В ответ Келхаун прицелился в него из обоих револьверов одновременно.

— Не так быстро, мистер! Сначала скажите, кто вы такой?

Дикин раздраженно произнес:

— Я Джон Дикин. Меня послал Пирс.

— Кто это может подтвердить?

— Вот они, если вы их спросите. — Дикин указал на Клермонта и Марику, которые испуганно жались друг к другу. — Вот мое доказательство! Они — заложники, которые будут нашими козырями в любой игре, Келхаун. Натан приказал мне захватить их, чтобы с ними чего-нибудь не случилось, и доставить их сюда.

— Я видывал доказательства и получше. — Тон бандита все-таки был уже не так агрессивен. — И козыри у меня бывали посильнее.

— Вот как? Но вы говорите, кажется, не имея представления об этих людях. Позвольте представить – полковник Клермонт, человек, который должен был стать здесь новым комендантом. И мисс Марика Ферчайлд, дочь еще не смененного коменданта.

Глаза Келхауна на мгновение стали шире, револьверы в его руках дрогнули, но он справился с собой.

— А вот мы сейчас посмотрим, кто есть кто.

Не спуская револьверов с Дикина, он и Бенсон пропустили всех троих в комнату.

— Марика, девочка моя! — вскричал полковник Ферчайлд. — Полковник Клермонт?! Боже мой, как вы тут оказались?!