Тимуриды Люда и Игорь
Шрифт:
– Она что, родственница? – услышала я чей-то голос.
– Ты родственница? – спросил шеф.
Я недоуменно смотрела на него сверху вниз. В голове все помутилось. Зачем он это говорит, почему не делает предложения руки и сердца?
– Ты родственница!?
Я недоуменно раскрыла глаза.
– Родственница? – задыхаясь, прошептал он, рвя на груди рубашку, стоя на коленях.
И тут дверь открылась.
– Ой, извините...
Дверь быстро закрылась.
– Ты родственница? – озверев, он притянул меня к себе.
Я поняла, что он озверел от страсти, и обняла его.
– Да или нет?! – прошептал он, трясясь.
Я поняла, что он просит моей руки.
– Да... – прошептала я.
– Да! – рявкнул в трубку шеф.
– Ну, хорошо, мир, – сказал, входя в дверь, человек голосом, говорившим в трубке. – Вижу, что ты от сердца отрываешь... Ну, брат, поверю... Мир...
Я растеряно стояла.
– Ну, пошли... – сказал мне непонятный тип, пряча телефон. – Покажешь мне, на что способна...
Я растеряно заморгала.
– А кольцо? – спросила я шефа.
Он странно поглядел на меня и снял с пальца кольцо. И быстро одел мне его на руку. Будто боялся, что я передумаю.
Я хотела успокоить его, что я не такая легкомысленная. Но решила, что ему не повредит немного пострадать от неуверенности.
И вдруг я растерялась.
Я чуть не расплакалась.
– Ты чего? – спросил, вздрогнув, шеф.
– У меня денег на свадебное платье нет... – заливаясь стыдом, подняла я на него заплаканные глаза.
Шеф заметался по комнате. Но денег в столе не было. Он открывал и закрывал его, а потом, плюнув, начал набирать шифр на сейфе.
– Сейчас, сейчас...
Сейф не открывался.
Я стала нервничать.
Шеф тоже.
И тут ресторан потряс страшный крик метрдотеля, идущий из той самой кабинки. Это был нечеловеческий ужас, звучавший так, что сердце захолодело.
Шеф застыл.
– Боже, там же президент... – пробормотал он, схватившись за сердце. И, забыв про все, захлопнув дверцу сейфа, кинулся на крик.
Краем глаза я заметила через щель приоткрывшейся двери, как забившийся в угол лысый метрдотель уже без халатика истошно визжал, пытаясь закрыться подносом от своего любимого клиента.
– Нееет, я не оказываю этих услуг! Нет! Нет!!!! – ввизгивал он, когда могучий клиент пытался снять с него и брюки.
Стоявшая рядом официантка, уловив мой взгляд, тайком показала мне большой палец. Мол, класс!
Глава 2.
Я глубоко вздохнула. Он хотел его сам обслужить! VIP-клиентов обслуживают высшие менеджеры фирмы.
А потом удовлетворенно повернулась.
И поняла, что в комнате я не одна.
Со мной остался этот странный мужик.
Он странно смотрел на меня.
– Ну, пошли... – грубо потянул он.
Я растерялась.
– Куда!? Я в кабинете мужа!
Но он грубо потащил меня.
Я растерялась и чуть не описалась от ужаса.
Но он жестко дернул меня.
Я заплакала. И тут я увидела муху. Большую муху.
– Вон смотри... – всхлипнув, я ткнула пальчиком в окно, и стала водить. Он стал водить глазами за пальчиком, смотря то туда, то туда, куда я показывала, водя рукой. Но там ничего не было. – Вон... Вон...
Пока он смотрел то туда, то сюда десять минут, поворачиваясь за пальцем и тщетно пытаясь увидеть, я взяла другой рукой графин со стола и грохнула его по голове изо всей силы.
И потом забилась в угол.
Я его боялась.
Он сейчас встанет, и убьет меня, если муж не придет.
И тут я увидела дверцу сейфа. Она была приоткрыта. Муж бросился прочь, когда открыл сейф, чтобы дать мне деньги. Дьявол его знает, он же ведь захлопнул ее!
Сейф громадный, большой.
Я поняла, что выход мне посылает сам Бог. Я запру негодяя, посягнувшего на женатую женщину, в сейфе и дождусь мужа. А он с ним разберется. Сейф крепкий, настоящая комната!
Засуетившись, я стала выкидывать все из сейфа на стол. Я плохо соображала. Там были куча бумаг, какие-то чудовищные пачки, которые не могли быть деньгами, ибо по толщине пачки были почти как кирпичики, листочки, телефонные карточки, как я поняла. Пачек было очень много, целый стол. Даже слишком много, я даже устала их перекладывать...
Освободив камеру для узника, я быстро засунула негодяя в камеру. Негодяй, одетый в роскошный черный пиджак, не двигался, и был очень тяжел, но я его все-таки закрыла в громадном сейфе.