Патрик кинул кучеру монету за труды. Открыл дверцу и, так как Кэтрин не двинулась с места, помог выйти Мэгги.

Когда они вошли в просторные покои Анны, королева поприветствовала его сияющей улыбкой и поманила их к себе.

— Рада видеть вас, леди Кэтрин. Передайте вашу накидку Маргрете и сядьте рядом. Надеюсь, вы останетесь на ленч.

Кэтрин почтительно присела в низком реверансе.

— Большая честь для меня, ваше величество.

Патрик поцеловал королеве пальчики и что-то прошептал на ухо.

— Можете не торопиться, милорд. Для нас это возможность пообщаться.

Бросив Кэтрин предостерегающий взгляд, на который она ответила, надменно вздернув подбородок, Хепберн оставил их.

Он шел на половину короля и не мог отделаться от чувства опасности. Ему хотелось надеяться, что это никак не связано с королем или Робертом Кери. Когда он вошел в приемную, там в ожидании второй аудиенции сидел Кери, о котором он только что думал.

— Хорошо, что увидел тебя, Роберт. Надеюсь, твоя семья стойко перенесла смерть и похороны отца.

— Да, несмотря на то что для Елизаветы было нож острый объявить национальный траур в этот день. Все равно приехало пол-Лондона.

— Мне нужна от тебя одна услуга, Роберт, но я подожду с этим до окончания разговора с Яковом.

При этих словах распахнулась дверь во внутренние покои, и Хепберну сказали, что король хочет видеть его одного. Глянув на Роберта, он пожал плечами и направился к двери.

— Где ты ходишь, дьявол тебя побери, Патрик? — недовольно спросил Яков. — Это невежливо — заставлять ждать своего старого папочку.

Патрик и глазом не моргнул, услышав про “старого папочку”. Так, очевидно, король называл себя, разговаривая со своими молоденькими любимчиками.

— Простите, сир. Не хочу обижать вас, придумывая отговорки.

— Письмо Сесила внушает оптимизм. Он предлагает подыскать человека, которому можно было бы полностью довериться, и отправить его моим послом в Англию. Я тут же вспомнил про друга детства Джонни Эрскина. Что ты думаешь по поводу этой кандидатуры?

— Граф Map — прекрасный выбор, сир. Но один посол — это хорошо, а два — намного лучше. Я возьму на себя смелость предложить еще одного исключительно надежного человека. Это Эдвард Брюс, аббат Кинросса, судья, который верой и правдой послужил вам в прошлом и будет незаменим, если вы станете королем Англии.

— Согласен! Брюс производит хорошее впечатление, потому что любит южан и завидует заработкам английских законников.

Патрик скрыл улыбку.

— В таком случае я предложу Сесилу двух. Зови Кери.

Патрик открыл дверь и пригласил Роберта.

— Нужно было раньше выразить тебе соболезнования, Кери, — сказал король. — Я знаю, лорд Хансдон был могучим мужчиной. Произвел на свет десятерых детей.

— Десятерых законнорожденных, ваше величество, — сухо отозвался Кери.

Яков долго хохотал, очевидно, думая о чем-то своем.

— Ответ Сесилу будет на столе в течение часа. Ты готов отправиться в Англию сегодня же?

— Всегда готов, ваше величество.

— Тогда отправляйся. Патрик будет тебя развлекать этот час.

Когда они вышли от короля, Роберт спросил:

— Что это за услуга, о которой ты говорил?

Патрик посерьезнел.

— Я хочу, чтобы ты забрал Кэтрин с собой в Англию. У меня нет прямых доказательств, но я убежден, что в Сетоне ей угрожает опасность. Племянник Джорди рассчитывает стать наследником земель и добиться титула графа Уинтона.

— О Господи! Кэтрин знает?

— Ей я не сказал ни слова, потому что не хотел ее пугать. Сказал только, что дома она будет в большей безопасности. Разумеется, граф знает о моих подозрениях. Они его не убедили, но он согласился, чтобы Кэтрин вернулась в Англию.

— А как Кэтрин относится к тебе, мой друг?

— Почему бы тебе не спросить у нее?

— Патрик Хепберн невоспитанный хам! Я проклинаю день, когда столкнулась с диким, неотесанным шотландцем в ричмондском лесу.

Кэтрин с Мэгги сидели напротив Роберта в его карете, которая как раз выезжала из ворот дворца Холируд.

— Две недели назад, на охоте, мне показалось, что тебе нравится в Шотландии.

— Ох, Роберт, я в восторге от Шотландии. Я обожаю деда — и всю жизнь буду обожать. — Она распахнула накидку, чтобы показать ему свой кинжал, украшенный аметистами. — Это его подарок. Он когда-то принадлежал Одре, моей бабке. Я видела ее портрет и очень удивилась, что страшно на нее похожа. Мне о ней никто не рассказывал, даже Мэгги.

— Ты-то, конечно, мне рассказываешь все. Например, то, что леди Кери не было в Кричтоне, чтобы присмотреть за тобой.