.

В куски разлетелся

Меч твой хваленый;

Лучше б разбить,

О твой его череп!

Долго ли будешь

Меня ты морочить?

Все о чудовищах

Мне ты болтаешь,

О битвах грозных,

О смелых делах, —

Все хвастаешь будто

Меч скуешь мне,

Хвалишь его

Заранее ты.

Но только в руки

Меч твой возьму я, —

И, как труха,

Рассыплется он! —

Если б так гадок

Не был ты мне

Я давно раздробил бы,

Вместе с мечом,

Тебя, негодный хвастун,

И злить меня ты б перестал!

(в ярости бросается на каменную скамью, направо в стороне)

.

Миме

(который все время осторожно держался в отдалении)

.

Твою жестокую брань

Сносить прискорбно мне.

Разве тебе во всем

Угождать не старался я?

И все мое добро

Забыл так скоро ты!

Ужели ты не помнишь,

Чему тебя учил я? —

Должны любить мы и слушать

Того, кто вырастил нас.

(Зигфрид сердито поворачивается лицом к стене, так что Миме видна только его спина)

.

Ты это слушать не любишь! —

Не хочешь ли поесть?

Сегодня есть у нас мясо; —

А может, похлебки дать?

Варил я для тебя.

(подает кушанье Зигфриду, который, не оборачиваясь, вышибает у него из рук и горшок и жаркое)

.

Зигфрид

Мясо жарил я сам, —

А похлебку ешь один!

Миме

(представляется огорченным)

.

Вот твоя награда

За любовь!

Вот как платишь

Мне за труды! —

Ребенком грудным

Взял я тебя,

Кутал тебя я

В одежду свою;

Я и кормил,

Я и поил

И, как родного,

Берег тебя,

Когда же потом

Ты стал подрастать

Покойное ложе

Устроил я.

Тебе для потехи

Я сделал рог:

Чем только мог,

Тешил я всем,

Во всем тебе

Советы давал,

В тебе смышленость

Я развивал.

Дома один

Работал я,

А ты знай

Носился в лесу.

И дни-то, и ночи

Тружусь для тебя

Без устали,

Бедный я старик.

Ты же в награду

Меня только мучишь,

За мои за труды

Лишь меня же бранишь!

(всхлипывает)

.

Зигфрид

(повернулся к Миме и покойно смотрит ему в глаза)

.

Ты учил меня, Миме,

И кое-что я узнал;

Но то, чего ты добивался,