Шрифт:
— Вот это я понимаю! — возмущенно перебил его Оскар. — Что же это за кооператив, раз в него не может вступить любой рыбак? Зачем тогда мы его основали? Мы думаем о благополучии всех рыбаков, мы вовсе не для того объединялись, чтобы брать за горло своих же товарищей-одиночек.
— Силой никто вас не держит! — огрызнулся Питерис. — Если не нравится, — сделайте одолжение, получайте обратно пай — и скатертью дорога.
Он презрительно пожал плечами.
В надежде на поддержку Оскар несколько раз оглянулся на рыбаков, но старики были на стороне Питериса.
«Ненасытные, — думал Оскар, — все только для себя, а до остальных им и дела нет».
Снова он почувствовал себя таким же одиноким, как и в первые годы самостоятельной жизни, когда ему пришлось пробивать дорогу этому самому кооперативу. Захоти он уйти — и никто не позовет его обратно. Светлый, бодрый энтузиазм был вытеснен скаредным торгашеским духом; теперь здесь господствовал закон хищников — голый чистоган.
Питерис перешел к самой главной новости: наконец он добился решения построить в Чешуях рыбачью гавань. Со следующей весны начнут строить мол и производить землечерпальные работы по углублению фарватера.
— Что вы на это скажете? Свой порт, своя надежная гавань!
Лавочник Бангер, вытянув шею, наблюдал за собравшимися: «Теперь видите, каков мой Питерис?!»
«Друг рыбаков» праздновал победу.
…Несколькими днями позже стало известно, что полицейские и айзсарги арестовали учителя Акментыня, — его обвинили в принадлежности к антигосударственной организации, ставящей своей целью ниспровержение существующего строя.
Теперь у Оскара на взморье не было больше ни одного человека, к кому он мог обратиться за советом.
5
В этом году выдалась бесснежная зима. Весь январь и февраль крестьяне еще ездили на телегах по голой промерзшей земле. Только в начале марта с моря подул ветер, пошел снег, закружили метели по ледяным равнинам замерзшего залива, завалили глубокими сугробами ложбины между дюнами. После долгих и устойчивых морозов наступила внезапная и бурная оттепель. Быстро стаял под весенним солнцем снег, местами уже открывались полосы чистой воды в полыньях; береговик угонял льдины в открытое море.
Когда прибрежные воды вплоть до третьей банки освободились от льда, в Чешуях появился новый человек. Это был молодой инженер Карл Сартапутн — будущий руководитель строительства рыбачьей гавани. Он хотел познакомиться с берегом, разузнать о наличии строительных материалов и свободной рабочей силе. Приехал он всего на несколько дней и остановился у Бангера. Лет тридцати на вид, стройный, с несколько худощавым лицом, он был одет в брюки гольф, удобное спортивное пальто и носил светлую кепку. Чешуяне удивлялись, что такому молодому человеку доверили настолько значительное и сложное дело, как постройка мола.
— Прислали бы лучше пожилого, у которого за горбом больше опыта, — говорили между собой старики-хозяева. — Этот как бы не напортил…
Но они напрасно беспокоились. Сартапутн дело знал отлично, хотя инженером стал совсем недавно и постройка гавани в Чешуях была его первой самостоятельной работой.
В первый вечер, когда Сартапутн, вернувшись с берега, приводил в порядок расчеты и просматривал свежие газеты, Анита зашла к матери. Они сидели в кухне, разговаривая о разных хозяйственных делах. Анита недавно взялась вышивать национальным узором стенной ковер и теперь показала матери начатое рукоделие.
— Жаль, что придется на время бросить, не хватило зеленой шерсти.
— Отец послезавтра повезет в Ригу господина инженера, можно будет сказать, чтобы купил, — ответила мать. — Ты только запиши на бумажке, какой номер тебе нужен.
— Какого инженера? — удивилась Анита.
— Ты разве еще не знаешь? Сегодня утром приехал, будет строить мол.
Анита машинально обдернула на себе блузку, поправила и пригладила выбившиеся из прически пряди волос.
— Нос у меня не испачкан? — спросила она.
— Нет, ничего не видно, — ответила мать, внимательно посмотрев ей в лицо. — Да ты поглядись лучше в зеркало.
Анита сняла маленькое стенное зеркальце, висевшее возле окна, и провела по лицу пуховкой. Чешуяне такого внимания не стоили, но раз здесь рядом инженер, образованный человек…
— Как его зовут?
— Кого?
— Ну, этого… инженера…
— Господин Сартапутн. Совсем молодой человек, ровесник Эдгару и Оскару.
Сартапутн… Анита задумалась. Фамилия довольно редкая, ее не каждый день услышишь, и все-таки она когда-то ее слышала… Наконец вспомнила: это был один из знакомых Роберта Клявы, она изредка встречала его в студенческой компании у Роберта, когда еще училась в средней школе. Близкого знакомства между ними не завязалось, было всего лишь несколько случайных встреч.