Миссия: Самоубийство. Фантастика.

– Ну, так какой силой мы владеем?

– Мы можем заключить ее в зеркало. Это сложно, но возможно.

У лестницы послышались шаги, и Эдриан сообщил неприятную новость.

– Мы не можем найти сережку, так что приходится думать, что ее забрала Девина.

Эдди покачал головой, будто к бремени, которое он нес на своей спине, добавили еще один кирпич.

– Проклятье.

Вин обнял Марию-Терезу, как бы защищая ее, а Эдриан подошел к своей куртке и поднял ее.

– Итак… Мария-Тереза, тебе нужно присутствовать при ритуале, и домой перед этим заскочить не получиться. Если не хочешь рисковать, что она сядет тебе на хвост, и подвергнуть сына опасности.

Женщина застыла.

– Как… как ты узнал, что у меня есть сын? О, подожди… ты проверил мое прошлое.

Эдриан пожал плечами и солгал:

– Да. Именно так. У тебя есть, кому посидеть с парнишкой?

Мария-Тереза взглянула на Вина и кивнула.

– Да. И если она не сможет остаться, материнский центр найдет, кем ее заменить.

– Хорошо, потому что мы не можем провести над твоим домом обряд очищения или укрепить периметр, не приведя при этом к нему Девину, а я не хочу сражаться с ней на глазах у твоего сына.

– Мне нужно всего лишь позвонить.

– Погоди секунду, – вмешался Вин. – Почему мы не можем позаботиться о том, что касается Марии-Терезы здесь и сейчас?

– У нас нет необходимых принадлежностей, и, как сказал Эдди, вероятность на успех больше, если мы вернемся туда, где ты открыл Девине дверь. Сначала мы вытащим ее из тебя, а потом, если мне удастся найти сережку, сделаем то же самое с Марией-Терезой. Хорошая новость, связь не так уж и сильна, и с нами она будет в большей безопасности. Уверен, ты согласишься, что на волю случая полагаться не стоит.

Очевидно, так и было, потому что Вин уныло кивнул.

– Ни в коем случае.

– Звони своей няне, окей? – Когда женщина вытащила свой телефон, Эдриан кивнул Джиму. – Вы с Эдди будете наблюдать за ритуалом в старом доме, но я помогу с подготовкой, прежде чем уйду.

Джим нахмурился, уставившись на жесткую линию подбородка парня.

– А ты где будешь?

– Возвращать гребаный бриллиант и ту сережку.

Эдди выругался себе под нос.

– Не нравится мне, что ты один пойдешь.

Когда он посмотрел на своего товарища, глаза Эдриана стали древними. Безусловно, древними.

– Нам нужно использовать каждое имеющееся у нас оружие. И давайте признаем, то, что я могу с ней сделать, лучшее, что у нас есть.

Да, и спорим, не про маникюр с педикюром речь, подумал Джим.

Когда детали ночной битвы были улажены, Джим знал, что ему придется вновь пораскинуть мозгами. Этой глупой, странноватой рутине должен прийти конец, и не только потому, что им предстоит вступить в бой с врагом. Он до сих пор думал, что слова «падший ангел» символизировали вечную жизнь. Очевидно, это было не так, и если он потеряет Эдди и Эдриана прежде, чем узнает необходимые основы, то ему ой как не повезет.

Минут через десять, они спустились в лифте здания и вышли из Коммодора. Грузовик стоял не дальше, чем в квартале отсюда, и небольшая прогулка по прохладному воздуху помогла.

– Первая остановка – супермаркет «Ханнафорд», – сказал Эдриан, снова сев за руль.

Джим и Эдди втиснулись в кабину, и Джим закрыл дверь.

– Хочу выпустить Пса, если нас не будет всю ночь.

– А я все равно оставил свой байк у тебя.

Эдриан посмотрел в зеркало заднего вида и выехал с парковки.

Пока они ехали, Джим думал о двух своих попутчиках, гадая, какие трюки припрятаны у них в рукавах, ну кроме очевидного, – способности выбирать, кто и когда их видит. И способности проходить сквозь замки и дверные цепочки, свидетелем которой он стал на складе Девины и в дюплексе Вина…

И тут до него кое-что дошло.

Джим взглянул на Эдриана из-за большой груди Эдди.

– Той ночью, когда мы втроем были в клубе… в четверг. Почему ты указал мне на Девину, будто хотел, чтобы я ее трахнул?

Эдриан остановился на красный свет и оглянулся… только чтобы в тишине отвернуться к лобовому стеклу.

– Почему, Эдриан.

В этот раз уже меньше вопроса, больше требования.

Широкая ладонь парня медленно прошлась по рулю.

– Я говорил. Не хотел работать с тобой.

Джим насупился.

– Да ты меня не знал даже.

– И не хотел с тобой работать, ты мне не нравился, и я говнюк. – Он поднял палец – знак, означающий попридержи коней. – Но я извинился. Помнишь?