Что ж, Вину нравился этот парень. Даже очень.

– Хорошо. – Она взглянула на Вина. – Я ненадолго.

После того, как Мария-Тереза нырнула в раздевалку, Вин понизил голос, хотя вряд ли это было необходимо, поскольку в коридоре, кроме них, не было ни души:

– Слушай, она рассказала, как ты разобрался с полицией. Спасибо, но если это будет чем-то чревато для тебя или для нее, ты меня сдашь, хорошо?

Парень слегка улыбнулся, а его самоуверенность была осязаема.

– Не волнуйся о копах. Просто позаботься о своей девушке, и все будет отлично.

– Она не моя девушка, вообще-то.

Если б только у него было хотя бы полшанса…

– Могу я дать тебе совет?

– Конечно.

Парень подошел ближе, и из-за своего роста Вину было непривычно, что другие смотрели ему прямо в глаза, но Трэз уж точно с этим проблем не имел.

– Слушай меня внимательно, – сказал мужчина. – Наступит время, скорее рано, чем поздно, когда тебе придется довериться ей. Тебе придется поверить, что она та, кого ты знаешь, а не кого боишься. Здесь она делала то, что была вынуждена делать, и, может быть, расскажет тебе, почему. Но подобное дерьмо, ты не скоро его забудешь… если вообще когда-либо сможешь забыть. Позволь мне убедить тебя в том, что ты уже подозреваешь. Она не такая, как некоторые здешние девочки. Если бы жизнь сложилась по-другому, она бы здесь никогда не оказалась, понял?

Вин прекрасно понимал его, только задавался вопросом, как много знал владелец клуба. Учитывая, как тот смотрел на Вина, было похоже, что он видел… все.

– Да, понял.

– Хорошо. Потому что если ты свалишь все на нее, – парень заговорил прямо над самым его ухом, – я приготовлю мясное блюдо на твоих костях.

Трэз выпрямился и одарил Вина одной из своих тонких улыбок, но это его ни на миг не одурачило, когда образы хот-догов, гамбургеров, соусов для барбекю закружились у него в голове.

– Знаешь, – прошептал Вин, – а ты хорош, мужик, правда.

Трэз слегка поклонился.

– Взаимно.

Мария-Тереза вышла примерно через десять минут, без косметики, одетая в джинсы и другую кофту из флиса, а ее вещевой сумки нигде не было видно.

– Я просто все выкинула, – сказала она Трэзу.

– Вот и славно.

Они все вместе дошли до выхода, и у двери она снова обняла босса.

– Трэз, насчет полиции…

– Если они объявятся, разыскивая тебя, я дам знать. Но я не хочу, чтобы ты об этом беспокоилась, ладно?

Мария-Тереза улыбнулась ему.

– Ты ведь обо всем позаботился.

На лице мужчины промелькнула тень.

– Почти обо всем. А теперь уходите, вы двое. И не поймите меня неправильно, но я надеюсь, что больше никогда вас не увижу.

– Прощай, Трэз, – прошептала Мария-Тереза.

Он нежно коснулся ее щеки.

– Прощай, Мария-Тереза.

Когда владелец клуба открыл заднюю дверь, Вин положил руку ей на талию и вывел ее в ночь.

– Мы можем пойти куда-нибудь и поговорить? – спросил он, их шаги эхом отдавались в тишине.

– Кафе?

– Я думал… о каком-нибудь другом месте. Вообще-то, я хочу тебе кое-что показать.

– Ладно. Мне ехать за тобой?

– Может, я просто довезу нас обоих? – Когда она оглянулась на клуб, он покачал головой. – Лучше езжай за мной. На своей машине ты будешь чувствовать себя в большей безопасности.

Наступила пауза, будто она проверяла свои инстинкты. Затем она пожала плечами.

– Нет… в этом нет необходимости. – Она взглянула на него. – Я действительно не думаю, что ты навредишь мне.

– Можешь на это поставить свою жизнь.

Вин привел ее к M6 и после того, как она оказалась на пассажирском сиденье, сел за руль.

– Мы едем в Вуд.

– Что это?

– Жилая часть города, где каждая улица заканчивается на «вуд». Оквуд. Гринвуд. Пайнвуд. – Он завел двигатель. – Будто у проектировщиков города на названия воображения не хватило, и приходится задумываться, почему Вудвуд Авеню там нет.

Она засмеялась.

– Я живу в городе примерно четыре с половиной года. Но не знаю, где это.

– Недалеко. Минут десять езды.

В пяти кварталах от клуба, он свернул на Северную дорогу и поднялся к выезду, оставляя позади северные окраины Колди. Улицу за улицей они проезжали участки с почтовыми ящиками, дома вокруг были маленькими и, чем дальше продвигался М6, тем меньше те становились.

У Вина сохранились воспоминания об этих окрестностях, но отнюдь не радужные, о безупречной счастливой семье. Район навевал воспоминания скорее о том, как он тайком выбирался из дома, чтобы оказаться подальше от родителей, встретиться с друзьями, выпить, покурить и подраться. В те дни везде было лучше, чем дома.