Действуя в глубоком тылу противника, свершая большие сложные переходы с боями, в очень тяжелых условиях, тов. Мягков проявил себя как энергичнейший преданный своей Родине боец и командир.

В самом тяжелом положении, благодаря тов. Мягкову, руководимые им группы выходили с честью из боя.

11.02.40 г. тов. Мягков стремительно ворвался в расположение зенитной батареи противника и, уничтожив белофиннского офицера и выяснив наличие противника в районе западнее Кухмониеми, с боем нанося большие потери противнику, отошел с группой, вывел ее из окружения.

Ночью, в эти же сутки, попав вновь в окружение численно превосходящего противника, умело организовал оборону группы, сам уничтожил 10 белофиннов и, показывая пример бойцам, заставил противника отойти.

Затем, лично прикрывая отход группы, совершил в течение 23 часов 90-километровый переход, ускользая от преследования противника».

Что ж, это и есть действия настоящих спецназовцев, которые могут в лютый мороз совершать многокилометровые переходы на лыжах, при этом вступая в бой, нанося урон врагу и ускользая от него.

Были и другие примеры мужества, героизма и, несомненно, успешных действий диверсантов. Однако надо признать, что и провалы разведки оказались весьма существенными. Многие из засланных разведывательно-диверсионных групп, отдельные агенты часто попадали в плен, гибли, а то и просто замерзали в снегах.

Об этом беспристрастно повествуют документы. 4.02.1940 года капитан Патрахальцев сообщал в Центр: «В ночь с 4 на 5 января капитаном Зверевым был сброшен человек с диверсионными задачами.

14.01.1940 года была перехвачена и расшифрована радиограмма финских органов о том, что русскими сброшен с парашютом агент со специальным подрывным аппаратом.

До сего времени наш человек не возвратился».

«По приказу Тимошенко в ночь с 28 на 29 января были сброшены на парашютах две группы из состава отряда Сорокина по 7 человек. Десантированы в 30 км южнее и в 35 км восточнее Выборга. 31.01.40 года был финский радиоперехват, из которого стало известно, что задержано 3 человека — один средний и два младших офицера, спустившихся на парашютах южнее Выборга.

Эти две группы пока не вернулись».

Неудачную заброску разведчиков-диверсантов подтверждает и зарубежная пресса.

«Париж. 4 февраля (ТАСС). Агентство ГABAC передало 3 февраля по радио следующее сообщение корреспондента шведской газеты "Стокгольме тиднинген" …Отмечено также другое нововведение советских войск: применение парашютистов, которые должны уничтожать промышленные предприятия и дорожные сооружения. Парашютисты действуют маленькими отрядами — 7-8 человек, вооружены ручными пулеметами, снабжены радиопередатчиками и, естественно, одеты в форму финских солдат.

Все эти парашютисты были или уничтожены, или взяты в плен».

«Стокгольм. 6 февраля. Вчера утром группа вооруженных диверсантов появилась в 15 км севернее города Кеми. Они были замечены финскими зенитчиками, которые немедленно высадили патрули на лыжах для встречи и атаки парашютистов.

Ожесточенный бой произошел после того, как русские пытались продвинуться к железнодорожному узлу и мосту через реку, чтобы взорвать его. Русская группа была окружена финнами и после ожесточенного получасового боя одна часть уничтожена, другая — захвачена в плен.

Эти русские войска были снаряжены мешками с динамитом, большим количеством автоматических винтовок и легкими пулеметами».

Понимает ли Николай Патрахальцев и его сослуживцы из разведывательно-диверсионного отдела весь трагизм ситуации? Понимает, и даже по своему пытается противостоять этому.

Так на совещании начальствующего состава армии по итогам Финской войны, которое проводилось в ЦК ВКП(б) 14-17 апреля 1940 года, начальник ГРУ Иван Проскуров говорил: «Разведотдел допустил большую ошибку. Рассчитывали, что движение войск будет похоже на то, какое было во время Западной кампании, и посылали туда агентов, давали явку не на нашу территорию, а на пункты, находящиеся на территории противника. Через 10 дней, мол, придем в такой-то пункт и доложишь материал. А выхода наших частей в эти пункты не состоялось».

Сталин на это заявление отреагировал репликой: «Глупо».

«Конечно, глупо, — согласился Проскуров, надо сказать, что наши разведчики были заражены тем же, чем многие большие командиры. Считали, что там будут с букетами цветов встречать, а вышло не то».

Однако начальник военной разведки не совсем прав. Далеко не все разведчики думали, что на финской территории их будут встречать цветами.

27 декабря 1939 года капитан Патрахальцев отправил из Ленинграда письмо на имя своего начальника полковника Мамсурова, который еще находился в Москве.