Когда Грегу исполнилось четырнадцать лет, больница на 640 коек была окончательно достроена. На ее торжественном открытии выступал президент Танзании Джулиус Ньерере. Отец Грега закупил море местного бананового пива помбе и срезал все кусты во дворе, чтобы разместить пятьсот гостей, которых он пригласил на барбекю [16] в честь успешного завершения проекта. В традиционном черном танзанийском наряде он поднялся на сцену под перечным деревом и произнес речь перед людьми, которых так любил.

За четырнадцать лет, проведенных в Африке, он отяжелел, но все еще сохранял спортивную осанку. Хотя теперь его уже не считали спортсменом, но, по мнению сына, он выглядел великолепно. В начале выступления он поблагодарил своего танзанийского партнера, Джона Моши, который внес в успех этого проекта вклад не меньший, чем сам Демпси. «Я хочу предсказать будущее, — сказал Демпси на суахили. В тот момент он выглядел абсолютно умиротворенным и счастливым. Отец Грега никогда не стеснялся выступать публично. — Через десять лет руководителями всех отделений Христианского медицинского центра Килиманджаро будут танзанийцы. Это ваша страна. Это ваша больница».

«Я почти физически ощущал гордость этих африканцев, — вспоминает Мортенсон. — Экспатрианты хотели сказать: „Посмотрите, что мы сделали для вас“. А отец сказал: „Посмотрите, что вы сделали для себя — и что еще сделаете!“

Отец оказался прав, — рассказывает Грег. — Его клиника работает и сегодня. Это главная учебная больница Танзании.

Через десять лет после ее постройки всеми отделениями стали заведовать африканцы. Тогда, на открытии больницы, я так гордился, что этот большой, плотный человек на трибуне — мой отец! Он научил меня тому, что можно добиться всего — нужно только верить в себя».

Когда школа и больница были достроены, Мортенсонам стало нечего делать в Танзании. Демпси предложили новую интересную работу — строить госпиталь для палестинских беженцев на Масличной горе [17] в Иерусалиме. Но они решили, что их детям пора вернуться в Америку.

Грег и девочки стремились в страну, которую все еще считали родиной, хотя были там всего раз пять и боялись ее. Грег прочел в семейной энциклопедии обо всех пятидесяти штатах Америки, пытаясь подготовиться к новой жизни. Четырнадцать лет родственники из Миннесоты писали о семейных праздниках, пропущенных Мортенсонами. Они присылали газетные вырезки. Грег хранил их в своей комнате и перечитывал по ночам. Так он пытался понять экзотическую для него культуру далекой родины.

Мортенсоны собрали свои книги, вещи и резные фигурки из черного дерева и переехали в Америку. Они поселились в старом четырехэтажном доме родителей Джерены в Сент-Поле, [18] а потом купили недорогой дом в пригороде Роузвилле. Грег отправился в местную школу и с радостью увидел там множество чернокожих учеников. Он сразу почувствовал себя в Моши. По школе быстро разнесся слух о том, что высокий неуклюжий подросток приехал из Африки.

Мортенсон довольно быстро приспособился к американской культуре. Он отлично успевал в школе, особенно по математике, музыке и физике. Конечно же, добился больших успехов в спорте — сыграли роль отцовские гены.

После того как семья перебралась в пригород, Грег стал играть в школьной футбольной команде. Он был защитником. Благодаря футболу в нем возникло особое чувство товарищества, объединившее его с другими учениками. Но в одном отношении он никак не мог привыкнуть к Америке. «Грег всегда был не в ладах со временем, — вспоминает мать. — Даже в детстве он всегда жил в том часовом поясе, в котором находится Танзания».

Работа Демпси и Джерены в Африке была интересной и увлекательной, но денег им она не принесла. После окончания Грегом школы они не смогли бы оплачивать его учебу в колледже. Поэтому Грег накануне выпускного вечера спросил у отца, что ему делать. «Я поступил в колледж только после армии, — сказал Демпси. — Ты можешь сделать то же самое». Грег посетил вербовочный пункт американской армии в Сент-Поле и заключил контракт на два года. «Это был очень странный поступок сразу после вьетнамских событий, — вспоминает Грег. — Ребята в моей школе были удивлены тем, что я решил служить в армии. Но у нас с родителями не было другого выхода».

Через четыре дня после выпускного вечера Мортенсон прибыл в тренировочный лагерь в Форт-Леонард-Вуд в штате Миссури. Там под крики сурового сержанта-инструктора Паркса ему приходилось вскакивать с постели в пять утра. Делать это Грегу не всегда удавалось быстро и четко, так, как требовал Паркс.

«Я решил, что не позволю этому парню запугать меня», — вспоминает Мортенсон. Однажды утром он встретил сержанта во всеоружии: полностью одетый, лежа на идеально заправленной койке. «Он грубо обругал меня за то, что я не спал, как положено, восемь часов, заставил сделать сорок отжиманий, а потом отправил в штаб, выдал мне нашивку и вернул обратно в казарму. „Это Мортенсон, ваш новый взводный, — сказал сержант. — Он здесь главный, так что делайте все, что он скажет“».