Шрифт:
Таксист возил американца в свой любимый ресторанчик, где подавали жареное мясо. Он же доставил Грега в аэропорт, откуда тот должен был лететь домой. В дороге их остановили полицейские. Сулейман так умело, умно и находчиво с ними разговаривал, что Мортенсон предложил ему стать представителем ИЦА в Исламабаде.
СУЛЕЙМАН СТАЛ УСИЛЕННО ОПЕКАТЬ ГРЕГА. КАЖДЫЙ ДЕНЬ ОН ПРИЕЗЖАЛ К МОРТЕНСОНУ, ДОСТАВЛЯЛ СЛАДОСТИ И ЛЕКАРСТВА ОТ ПАРАЗИТОВ, КОТОРЫХ ТОТ ПОДЦЕПИЛ В ВАЗИРИСТАНЕ.
В вестибюле «Инда» Сулейман сидел рядом с Грегом, как улыбающийся Будда. Руки он сложил на намечающемся животике. Выпуская изо рта клубы сигаретного дыма, развлекал собравшихся историями из своей жизни таксиста в большом городе. Сулейман принадлежал к пенджабскому большинству и никогда прежде не был в горах. Он с интересом и удивлением смотрел на людей, которые жили на самом краю света и которым приходилось учить урду.
Мимо отеля прошел Мохаммед Али Чангази в неизменных белых одеждах. Увидев его за стеклом, старый Апо Разак с бородавкой на носу наклонился и громким шепотом рассказал о том, что, по слухам, Чангази соблазнил двух сестер-немок, приехавших в Скарду в составе одной экспедиции.
«Да, судя по всему, он очень религиозный человек, — на урду сказал Сулейман, покачивая головой. — Наверное, молится по шесть раз в день. И по шесть раз в день моется». Все расхохотались, и Мортенсон в очередной раз подумал о том, как удачно ему удалось собрать этих очень разных людей.
Музафар, жители Корфе и Скарду были шиитами. Апо Разак, беженец из индийского Кашмира, и Сулейман — суннитами. Фейсал Байг, вызвавшийся быть телохранителем Мортенсона, принадлежал к шиитской секте исмаилитов. «Мы сидели, хохотали и спокойно пили чай, — вспоминает Грег. — Неверный и представители трех враждующих между собой течений ислама. И я подумал, что если мы так хорошо ладим друг с другом, то сможем добиться многого. Британцы исповедовали принцип „разделяй и властвуй“. Я же считаю, что нужно „объединять и властвовать“».
Гулям Парви спокойно рассказал собравшимся о фетве. Гнев его уже остыл, уступив место практическим соображениям. Он сказал Мортенсону, что договорился о встрече с Сайед Аббас Рисви, духовным лидером шиитов Северного Пакистана. «Аббас — хороший человек, — заметил Парви, — но с подозрением относится к иностранцам. Когда он увидит, что ты уважаешь ислам и наши обычаи, сможет нам помочь. Иншалла».
«МЫ СИДЕЛИ, ХОХОТАЛИ И СПОКОЙНО ПИЛИ ЧАЙ — НЕВЕРНЫЙ И ПРЕДСТАВИТЕЛИ ТРЕХ ВРАЖДУЮЩИХ МЕЖДУ СОБОЙ ТЕЧЕНИЙ ИСЛАМА. И Я ПОДУМАЛ, ЧТО ЕСЛИ МЫ ТАК ХОРОШО ЛАДИМ ДРУГ С ДРУГОМ, ТО СМОЖЕМ ДОБИТЬСЯ МНОГОГО».
Парви сообщил также, что прошение о строительстве школы в деревне Хемасил подали шейх Мохаммед и его сын Мехди Али. Мохаммед давно соперничал с муллой Чакпо за влияние в этом районе. Он написал письмо в Верховный совет аятолл в Коме. Мохаммед просил ведущих священнослужителей Ирана определить, справедливо ли была вынесена фетва.
Хаджи Али рассказал, что встречался со старейшинами всех поселений долины Бралду. Было решено строить вторую школу в бедной деревне Пахора, которой руководил близкий друг Хаджи Али, Хаджи Мусин.
Каменщик Махмал, отлично справившийся с работой в Корфе, попросил построить школу в его родной деревне Ранга, расположенной поблизости от Скарду. Он пообещал, что в строительстве примут участие все его родственники, опытные строители.
Мортенсон подумал, как счастлив был бы Эрни, оказавшись за этим столом. Вспомнил, что сказал ему Жан, когда узнал о конфликте Чангази и Ахмалу из-за первой школы: «Детям из всех этих деревень, где тебя пытались подкупить, тоже нужно учиться».
«ДЕТЯМ ИЗ ВСЕХ ЭТИХ ДЕРЕВЕНЬ, ГДЕ ТЕБЯ ПЫТАЛИСЬ ПОДКУПИТЬ, ГРЕГ, ТОЖЕ НУЖНЫ ШКОЛЫ».
Грег вспомнил детей, с которыми разговаривал в родной деревне Чангази. Всплыло в памяти то, с каким восторгом те заучивали английские слова. Он предложил построить школу в Куарду, тем более что местные старейшины уже согласились выделить землю.
«Ну, доктор Грег, — сказал Гулям Парви, постукивая карандашом по блокноту, в котором делал пометки. — Какую школу будем строить в этом году?»
«Все, иншалла», — ответил Мортенсон.
Грег Мортенсон чувствовал, что жизнь его развивается в правильном направлении. У него был дом, собака, семья. Перед отъездом они с Тарой говорили о том, что Амире нужна сестренка или братик… Грег построил одну школу, получил угрозы от обозленного муллы, встал во главе совета директоров ИЦА и руководил группой пакистанцев. С собой он привез пятьдесят тысяч долларов; еще больше денег лежало в банке. Несчастные дети Северного Пакистана получат все необходимое. Но сможет ли он работать в Пакистане с висящей над головой, словно топор палача, фетвой? Настало время использовать все силы и энергию.
За 5800 долларов Мортенсон купил двадцатилетний зеленый «лендкрузер», способный преодолеть любые препятствия, которых в избытке на каракорумских дорогах. Он нанял спокойного, опытного водителя Хусейна. Хусейн быстро раздобыл ящик динамита и поставил под пассажирское сиденье. Теперь на пути можно было взорвать любой оползень, не дожидаясь помощи дорожных рабочих. Парви и Махмал при покупке стройматериалов для трех школ торговались до последнего — и Грег сумел сделать необходимые приобретения достаточно дешево. Строительство можно было начинать сразу, как только оттает земля.