без автора
Шрифт:
"Скажи мне стихи, где будет: друг Аллаха, что случилось здесь, скажи?" - "Слушаю и повинуюсь, о повелитель правоверных, - ответил Абу-Новас..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала ночь, дополняющая до трехсот сорока, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Абу-Новас сказал: "Слушаю и повинуюсь, о повелитель правоверных!" И затем произнёс такие стихи:
"Ночь продлилась, от заботы я не спал, Похудел я, размышляя без конца. Я поднялся и ходил то у себя, То блуждая в помещениях дворца. И увидел что-то чёрное я вдруг - Это белая под прядями волос. Месяц полный, что сияет и блестит, Иль ветвь ивы, что прикрылась от стыда. Выпил чашу я вина одним глотком, А затем я пятнышко поцеловал. И проснулась тут в смущении она, И склонилась, точно ветка под дождём. А затем, поднявшись, молвила она: "Друг Аллаха, что случилось здесь, скажи?" Я ответил ей: "То гость, пришедший в стан, Думает найти приют здесь до зари". И ответила в восторге: "Господин, Гостя зрением и слухом я почту!"И халиф сказал ему: "Убей тебя Аллах, ты как будто присутствовал при этом вместе с нами!"
И потом халиф взял его за руку и отправился с ним к невольнице, и, когда Абу-Новас увядал её (а на ней было голубое платье и голубой плащ), он пришёл в великое удивление и произнёс такие стихи:
"Скажи прекрасной в голубом плаще её: "Аллаха ради, дух мой, мягче будь! Поистине, когда с влюблённым друг суров, Вздымаются в нем вздохи от волнения. Ради прелести, что украшена белизной твоей, Пожалей ты сердце влюблённого сгоревшее! Над ним ты сжалься, помоги ему в любви, Речей глупца о нем совсем не слушай ты".И когда Абу-Новас окончил своё стихотворение, невольница подала халифу вино, а затем она взяла в руки лютню и, затянув напев, произнесла такие стихи:
"Ты будешь ли справедлив к другим, коль жесток со мной - В любви отдаляешься, другим наслаждение дав. Найдись для влюбившихся судья, я бы жалобу Ему принесла на вас - быть может, рассудит он. И если мешаете пройти мне у ваших врат, Тогда я привет вам свой пошлю хотя издали".Потом повелитель правоверных велел давать Абу-Новасу много вина, пока прямой путь не исчез для него. И затем он дал ему кубок, и Абу-Новас отпил из него глоток и продолжал держать его в руке. И халиф приказал невольнице взять кубок из рук Абу-Новаса и спрятать его между ног, а халиф обнажил меч и, взяв его в руку, встал над Абу-Новасом и ткнул его мечом. И Абу-Новас очнулся и увидел обнажённый меч в руке халифа, и опьянение улетело у него из головы. "Скажи мне стихи и расскажи в них о твоём кубке, а иначе я отрублю тебе голову!" - сказал халиф, и Абу-Новас произнёс такие стихи:
"Моя повесть всех ужасней - Стала вдруг газель воровкой - Кубок мой с вином украла - В нем я лучший пил напиток - И укрыла в одном месте - Я в душе о нем страдаю. Стыд назвать его мешает, Но халифу есть в нем доля"И повелитель правоверных сказал ему: "Убей тебя Аллах, откуда ты узнал это? Но мы приняли то, что ты сказал".
И он велел дать ему почётную одежду и тысячу динаров, а Абу-Новас ушёл радостный.
Рассказывают также, что у одного человека умножились долги, и положение его стеснилось, и он оставил родных и семейство и пошёл куда глаза глядят.
И он шёл не останавливаясь и через некоторое время приблизился к городу с высокими стенами и большими постройками, и вошёл туда униженный и разбитый, и голод его усилился, и путешествие утомило его. И он прошёл по площади и увидел толпу вельмож, которые ехали, и пошёл с ними, и они вошли в помещение, подобное покоям царя, и этот человек вошёл с ними. И они шли, пока не пришли к человеку, сидевшему на возвышенном месте, я он был великолепен обликом и весьма знатен, и его окружали слуги и евнухи, точно он из сыновей везирей. И, увидав пришедших, этот человек поднялся им навстречу и принял их с уважением.
И упомянутый человек пришёл в недоумение от этого и растерялся, увидав..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала триста сорок первая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что упомянутый человек пришёл в недоумение от этого и ночь растерялся, увидев красивые постройки, слуг и челядь. И он стал отступать в замешательстве и горе, боясь за себя, и сел в стороне, подальше от людей, так что никто его не видел. И когда он сидел, вдруг пришёл человек с четырьмя собаками яз породы "охотничьих, и на них были всякие шелка и парча, а на шее золотые ошейники с серебряными цепочками. И человек привязал каждую собаку отдельно я затем скрылся. А потом он принёс каждой из них золотое блюдо, наполненое кушаньем из лучших кушаний, и поставил перед каждой собакой её блюдо, я после этого ушёл и оставил их. И тот человек от сильного голода стал смотреть на кушанья и хотел подойти к какой-нибудь собаке и поесть с ней, но ему мешал страх. Но потом едва из собак посмотрела на него, и Аллах великий внушил ей понятие о его состоянии, и собака отошла от блюда и сделала знак человеку, и он подошёл я ел, пока не насытился. И он хотел уйти, но собака сделала ему знак, чтобы он взял блюдо с оставшимся там кушаньем, и подвинула его лапой. И тогда человек взял блюдо и вышел из дома и ушёл, и никто за ним не последовал. И он отправился в другой город, и продал блюдо и купил на вырученные деньги товары, и поехал с ними в свою страну, и, продав то, что у него было, рассчитался с долгами, которые были у него. И достаток его умножился, и стал он жить в великом благоденствии под полным благословением.
И он прожил в своём городе некоторое время и после этого сказал себе: "Непременно поеду в город обладателя того блюда, и возьму для него прекрасные и подобающие подарки, и отдам ему стоимость блюда, которым меня пожаловала его собака!"
И он взял подарки, подходящие для того человека, и, Захватив с собой деньги, вырученные за блюдо, поехал и ехал в течение дней и ночей, пока не достиг этого города. И он вошёл в город и хотел встретиться с тем человеком и ходил по площадям, пока не пришёл к его жилищу, но увидел только ветхие развалины и вороньё, возвещающее о гибели, и дома опустевшие, и положение изменившееся, и обстоятельства ухудшившиеся. И сердце и ум его встревожились, и он произнёс слова сказавшего: